Преступление и наказание 4 часть читать.

«Неужели это продолжение сна?» - подумалось еще раз Раскольникову.

Осторожно и недоверчиво всматривался он в неожиданного гостя.

Свидригайлов? Какой вздор! Быть не может! - проговорил он наконец вслух, в недоумении.

Свидригайлов сообщил Раскольникову, что зашел познакомиться с ним, и попросил оказать ему помощь в деле, касающемся его сестры Дуни. Понимая, что после нанесенного ей оскорбления она не пустит его и на порог, он надеялся на помощь ее брата. Родион решительно отказал ему, и Свидригайлов, вспоминая произошедшие еще не так давно события, пошатнувшие репутацию Дуни, попытался объяснить Раскольникову свое поведение.

Тут весь вопрос: изверг ли я или сам жертва? Ну а как жертва? Ведь предлагая моему предмету бежать со мною в Америку или в Швейцарию, я, может, самые почтительнейшие чувства при сем питал, да еще думал обоюдное счастие устроить!.. Разум-то ведь страсти служит; я, пожалуй, себя еще больше губил, помилуйте!..

Да совсем не в том дело, - с отвращением перебил Раскольников, - просто-запросто вы противны, правы ль вы или не правы, ну вот с вами и не хотят знаться, и гонят вас, и ступайте!..

Свидригайлов вдруг расхохотался.

Однако ж вы... однако ж вас не собьешь! - проговорил он, смеясь откровеннейшим образом, - я было думал схитрить, да нет, вы как раз на самую настоящую точку стали!..

Марфу-то Петровну вы тоже, говорят, уходили? - грубо перебил Раскольников.

А вы и об этом слышали? Как, впрочем, не слыхать... Ну, насчет этого вашего вопроса, право, не знаю, как вам сказать, хотя моя собственная совесть в высшей степени спокойна на этот счет.

Свидригайлов сообщил, что его жена умерла от апоплексического удара, который, по заключению врачей, случился вследствие купания после обильного обеда, а он ее «ударил всего только два раза хлыстиком».

Раскольников мрачно посмотрел на него.

Вы даже, может быть и совсем не медведь, - сказал он. - Мне даже кажется, что вы очень хорошего общества или, по крайней мере, умеете при случае быть и порядочным человеком.

Да ведь я ничьим мнением особенно не интересуюсь, - сухо и как бы даже с оттенком высокомерия ответил Свидригайлов, - а потому отчего же и не побывать пошляком, когда это платье в нашем климате так удобно носить и... и особенно если к тому и натуральную склонность имеешь, - прибавил он, опять засмеявшись.

Свидригайлов поведал Раскольникову историю своей женитьбы на Марфе Петровне.

Целая компания нас была, наиприличнейшая, лет восемь назад; проводили время; и все, знаете, люди с манерами, поэты были, капиталисты были... А все-таки посадили было меня тогда в тюрьму за долги, гречонка один нежинский. Тут и подвернулась Марфа Петровна, поторговалась и выкупила меня за тридцать тысяч сребреников. (Всего-то я семьдесят тысяч был должен.). Сочетались мы с ней законным браком, и увезла она меня тотчас же к себе в деревню, как какое сокровище. Она ведь старше меня пятью годами. Очень любила. Семь лет из деревни не выезжал. И заметьте, всю-то жизнь документ против меня, на чужое имя, в этих тридцати тысячах держала, так что задумай я в чем-нибудь взбунтоваться, - тотчас же в капкан! И сделала бы! У женщин ведь это все вместе уживается.

В продолжении разговора Свидригайлов сообщил Раскольникову, что покойная Марфа Петровна является ему в виде привидения.

Отчего я так и думал, что с вами непременно что-нибудь в этом роде случается! - проговорил вдруг Раскольников и в ту же минуту удивился, что это сказал. Он был в сильном волнении.

Во-от? Вы это подумали? - с удивлением спросил Свидригайлов, - да неужели? Ну, не сказал ли я, что между нами есть какая-то точка общая, а?

Никогда вы этого не говорили! - резко и с азартом ответил Раскольников.

Не говорил?

Мне показалось, что говорил. Давеча, как я вошел и увидел, что вы с закрытыми глазами лежите, а сами делаете вид, - тут же и сказал себе: «Это тот самый и есть!»

Что это такое: тот самый? Про что вы это? - вскричал Раскольников.

Про что? А право, не знаю про что... - чистосердечно, и как-то сам запутавшись, пробормотал Свидригайлов.

С минуту помолчали. Оба глядели друг на друга во все глаза...

Сделайте же одолжение, - раздражительно продолжал Раскольников, - позвольте вас просить поскорее объясниться и сообщить мне, почему вы удостоили меня чести вашего посещения... и... и... я тороплюсь, мне некогда, я хочу со двора идти...

Извольте, извольте. Ваша сестрица, Авдотья Романовна, за господина Лужина выходит, Петра Петровича?

Нельзя ли как-нибудь обойти всякий вопрос о моей сестре и не упоминать ее имени? Я даже не понимаю, как вы смеете при мне выговаривать ее имя, если только вы действительно Свидригайлов?

Свидригайлов заявил, что Лужин не пара сестре Раскольникова и что он готов предложить Дуне десять тысяч рублей, чтобы облегчить ее разрыв с женихом. Он добавил, что ссора-то с Марфой Петровной вышла из-за того, что она «состряпала эту свадьбу». Собираясь уходить, Свидригайлов сообщил, что Марфа Петровна завещала Дуне три тысячи. В разговоре он упомянул, что в ближайшее время собирается в «вояж», но перед этим хочет «закончить дело с Лужиным» и повидаться с Дуней. Но когда Раскольников спросил, скоро ли он отправится в «вояж», Свидригайлов не смог дать вразумительного ответа, сказав, что вместо «вояжа», может быть, скоро женится. Уходя, Свидригайлов столкнулся в дверях с Разумихиным.

К восьми часам Раскольников с Разумихиным направлялись в гостиницу, где была назначена встреча с Лужиным. По дороге Раскольников рассказал приятелю про Свидригайлова, объяснив цель его визита и заметив, что это «странный человек и на что-то решился». Молодые люди пришли к выводу, что Дуню следует от него оберегать.

В коридоре они столкнулись с Лужиным. Все трое вошли в номер не глядя друг на друга. Дуня и Лужин сели напротив друг друга. Первым заговорил Лужин, поинтересовавшись у Пульхерии Александровны, как прошло путешествие. Мать Раскольникова заявила, что они с Дуней были очень расстроены тем, что он не встретил их на вокзале. Все присутствующие в комнате чувствовали себя неловко. Пульхерия Александровна, стараясь смягчить обстановку, заговорила о покойной Марфе Петровне. Лужин сообщил, что Свидригайлов сразу же после похорон своей супруги отправился в Петербург, а затем рассказал о преступлении этого человека, о котором он якобы знал со слов покойной. Это преступление заключалось в следующем: Свидригайлов водил знакомство с некоей Ресслих, процентщицей, у которой жила ее племянница, глухонемая девочка четырнадцати лет; Ресслих била девочку и попрекала каждым куском; однажды девочку нашли на чердаке повесившейся. Спустя некоторое время в полицию поступил донос, в котором говорилось, что девочка была «жестоко оскорблена» Свидригайловым. Благодаря стараниям и деньгам Марфы Петровны дело было замято.

Лужин упомянул также, что на совести Свидригайлова еще одна смерть. Между его дворовыми людьми ходили разговоры, что еще во время крепостного права он довел до самоубийства своего слугу Филиппа. Дуня возразила Лужину, заявив, что в то время, когда она жила в этой семье, Свидригайлов хорошо обращался со слугами. Лужин, двусмысленно улыбнувшись, заметил, что с некоторого времени Дуня стала защищать Свидригайлова, намекая на ее отношения с ним. Дуня же, понимая, что разговор принимает неприятный оборот, попросила своего жениха сменить тему. Но тут в разговор включился молчавший все это время Раскольников, сообщив о визите Свидригайлова, о том, что он просит о свидании с Дуней и что Марфа Петровна оставила Дуне по завещанию деньги. Пульхерия Александ- ровна спросила, что Свидригайлов собирается предложить Дуне, и Родион ответил, что скажет об этом позднее. Лужин собрался уходить, заметив, что таким образом он перестанет мешать присутствующим. Но Дуня попросила его остаться, напомнив, что он собирался объясниться с Пульхерией Александровной.

Точно так-с, Авдотья Романовна, - внушительно проговорил Петр Петрович, присев опять на стул, но все еще сохраняя шляпу в руках, - я действительно желал объясниться и с вами, и с многоуважаемою вашею мамашей, и даже о весьма важных пунктах. Но, как и брат ваш не может при мне объясниться насчет некоторых предложений господина Свидригайлова, так и я не желаю и не могу объясниться... при других... насчет некоторых, весьма и весьма важных пунктов. К тому же капитальная и убедительнейшая просьба моя не была исполнена...

Лужин сделал горький вид и осанисто примолк.

Просьба ваша, чтобы брата не было при нашем свидании, не исполнена единственно по моему настоянию, - сказала Дуня. - Вы писали, что были братом оскорблены; я думаю, что это надо немедленно разъяснить, и вы должны помириться. И если Родя вас действительно оскорбил, то он должен и будет просить у вас извинения.

Петр Петрович тотчас же закуражился.

Дуня попросила Лужина быть «тем умным и благородным человеком», каким она его считала и хотела считать. Но Лужин был глубоко оскорблен тем, что его «ставят на одну доску с заносчивым юношей». По его мнению, любовь к мужу должна быть выше любви к брату. С каждой минутой Петр Петрович становился все более раздражительным.

Любовь к будущему спутнику жизни, к мужу, должна превышать любовь к брату, - произнес он сентенциозно, - а во всяком случае, я не могу стоять на одной доске... Теперь же намерен обратиться к многоуважаемой вашей мамаше для необходимого объяснения по одному весьма капитальному и для меня обидному пункту. Сын ваш, - обратился он к Пульхерии Александровне, - вчера... обидел меня искажением мысли моей, которую я сообщил вам тогда в разговоре частном, за кофеем, именно, что женитьба на бедной девице, уже испытавшей жизненное горе, по-моему, выгоднее в супружеском отношении, чем на испытавшей довольство, ибо полезнее для нравственности. Ваш сын умышленно преувеличил значение слов до нелепого, обвинив меня в злостных намерениях и, по моему взгляду, основываясь на вашей собственной корреспонденции...

Вот, Петр Петрович, вы все Родиона вините, а вы и сами об нем давеча неправду написали в письме, - прибавила, ободрившись, Пульхерия Александровна.

Я не помню, чтобы написал какую-нибудь неправду-с.

Вы написали, - резко проговорил Раскольников, не оборачиваясь к Лужину, - что я вчера отдал деньги не вдове раздавленного, как это действительно было, а его дочери (которой до вчерашнего дня никогда не видал). Вы написали это, чтобы поссорить меня с родными, и для того прибавили, в гнусных выражениях, о поведении девушки, которой вы не знаете. Все это сплетня и низость.

По мнению Раскольникова, Лужин не стоит и мизинца девушки, о которой он оскорбительно отозвался в письме. Разумихин дрожал от злости. Когда же Раскольников сообщил ему, что сегодня официально представил Соню своим родным и посадил ее рядом с ними, Лужин «язвительно и высокомерно улыбнулся», встал и собрался уходить. Но, уходя, заметил, что в будущем не хотел бы встречаться с Раскольниковым.

Вас же особенно буду просить, многоуважаемая Пульхерия Александровна, на эту же тему, тем паче что и письмо мое было адресовано вам, а не кому иначе.

Пульхерия Александровна немного обиделась.

Чтой-то вы уж совсем нас во власть свою берете, Петр Петрович. Дуня вам рассказала причину, почему не исполнено ваше желание: она хорошие намерения имела. Да и пишите вы мне, точно приказываете. Неужели ж нам каждое желание ваше за приказание считать?

Дуня приказала Лужину уйти. Он, не поверив, что дело принимает такой оборот, сказал, что если сейчас выйдет через эту дверь, то уж больше никогда не вернется.

Что за наглость! - вскричала Дуня, быстро подымаясь с места, - да я и не хочу, чтобы вы возвращались назад!

Как? Так вот ка-а-к-с! - вскричал Лужин, совершенно не веровавший, до последнего мгновения, такой развязке, а потому совсем потерявший теперь нитку...

Низкий вы и злой человек! - сказала Дуня.

Ни слова! Ни жеста! - вскрикнул Раскольников, удерживая Разумихина; затем, подойдя чуть не в упор к Лужину:

Извольте выйти вон! - сказал он тихо и раздельно, - и ни слова более, иначе...

Петр Петрович несколько секунд смотрел на него с бледным и искривленным от злости лицом, затем повернулся, вышел... Замечательно, что, уже спускаясь с лестницы, он все еще воображал, что дело еще, может быть, совсем не потеряно и, что касается одних дам, даже «весьма и весьма» поправимое.

Главное дело было в том, что он, до самой последней минуты, никак не ожидал подобной развязки. Он куражился до последней черты, не предполагая даже возможности, что две нищие и беззащитные женщины могут выйти из-под его власти.

Лужин до глубины души был убежден, что взяв Дуню замуж после всех сплетен, ходивших вокруг нее, он совершает подвиг. Но отказаться от нее он не мог. В течение нескольких лет он мечтал найти девушку, воспитанную и бедную, которая бы всю жизнь считала его своим спасителем. И когда он нашел такую девушку - Дуню, его мечта так нелепо и безжалостно разрушилась.

А в номере, где состоялся спор, все радовались уходу Лужина. Дуня призналась, что польстилась на его деньги, не представляя, какой это недостойный человек. Разумихин был в полном восторге. Раскольников сообщил о предложении Свидригайлова, добавив, что он показался ему странным, почти сумасшедшим. Дуня серьезно задумалась над предложением Свидригайлова, подозревая, что он собирается сделать что-нибудь ужасное.

В течение четверти часа все оживленно разговаривали. Дуня и Пульхерия Александровна считали, что будет лучше, если они уедут из Петербурга, но Разумихин был против этого, обещал им свою поддержку и помощь, а также обещал достать деньги, на которые они все вместе могли бы заняться изданием книг. Дуне его планы очень понравились. Разумихин рассказал, что он уже присмотрел для Пульхерии Александровны и Дуни хорошую квартиру. Неожиданно все заметили, что Родион собрался уходить.

А ведь кто знает, может, и последний раз видимся, - прибавил он нечаянно... - Я хотел сказать... идя сюда... я хотел сказать вам, маменька... и тебе, Дуня, что нам лучше бы на некоторое время разойтись. Я себя нехорошо чувствую, я не спокоен... я после приду, сам приду, когда... можно будет. Я вас помню и люблю... Оставьте меня! Оставьте меня одного! Я так решил, еще прежде... Я это наверно решил... Что бы со мною ни было, погибну я или нет, я хочу быть один. Забудьте меня совсем. Это лучше...

Попрощавшись, Раскольников медленно вышел из комнаты. Разумихин, опасаясь за его состояние, выбежал за ним. Родион попросил его не бросать Пульхерию Александровну и Дуню. Около минуты они молча смотрели друг на друга, и Разумихин все понял.

Вдруг Разумихин вздрогнул. Что-то странное как будто прошло между ними... Какая-то идея проскользнула, как будто намек; что-то ужасное, безобразное и вдруг понятое с обеих сторон... Разумихин побледнел как мертвец.

Понимаешь теперь?.. - сказал вдруг Раскольников с болезненно искривившимся лицом. - Воротись, ступай к ним, - прибавил он вдруг и, быстро повернувшись, пошел из дому...

Разумихин вернулся в комнату и стал успокаивать женщин.

Раскольников, оставив родных, отправился к Соне. Когда он вошел в комнату, девушка покраснела так сильно, что даже слезы выступили у нее на глазах. Комната, которую она снимала, напоминала сарай. Из мебели в ней была одна кровать и стоявший возле нее стул.

Я бы в вашей комнате по ночам боялся, - угрюмо заметил он.

Хозяева очень хорошие, очень ласковые, - отвечала Соня, все еще как бы не опомнившись и не сообразившись, - и вся мебель, и все... все хозяйское. И они очень добрые, и дети тоже ко мне часто ходят...

Вы гуляли?

Да, - отрывисто прошептала Соня, опять смутившись и потупившись.

Катерина Ивановна ведь вас чуть не била, у отца-то?

Ах нет, что вы, что вы это, нет! - с каким-то даже испугом посмотрела на него Соня.

Так вы ее любите?

Ее? Да ка-а-ак же! - протянула Соня жалобно и с страданием сложив вдруг руки. - Ах! вы ее... Если б вы только знали. Ведь она совсем как ребенок... Ведь у ней ум совсем как помешан... от горя. А какая она умная была... какая великодушная... какая добрая! Вы ничего, ничего не знаете... ах!

Соня проговорила это точно в отчаянии, волнуясь и страдая, и ломая руки. Бледные щеки ее опять вспыхнули, в глазах выразилась мука. Видно было, что в ней ужасно много затронули, что ей ужасно хотелось что-то выразить, сказать, заступиться. Какое-то ненасытимое сострадание, если можно так выразиться, изобразилось вдруг во всех чертах лица ее...

А с вами что будет?

Соня посмотрела вопросительно.

Они ведь на вас остались. Оно, правда, и прежде все было на вас, и покойник на похмелье к вам же ходил просить. Ну, а теперь вот что будет?

Не знаю, - грустно произнесла Соня...

Катерина Ивановна в чахотке, в злой; она скоро умрет, - сказал Раскольников, помолчав и не ответив на вопрос.

Ох, нет, нет, нет! - И Соня бессознательным жестом схватила его за обе руки, как бы упрашивая, чтобы нет.

Раскольников встал и начал ходить по комнате. Прошло с минуту. Соня стояла, опустив руки и голову, в страшной тоске...

С Полечкой, наверно, то же самое будет, - сказал он вдруг.

Нет! нет! Не может быть, нет! - как отчаянная, громко вскрикнула Соня, как будто ее вдруг ножом ранили. - Бог, бог такого ужаса не допустит!..

Других допускает же.

Нет, нет! Ее бог защитит, бог!.. - повторяла она, не помня себя.

Да, может, и бога-то совсем нет, - с каким-то даже злорад- ством ответил Раскольников, засмеялся и посмотрел на нее.

Лицо Сони вдруг страшно изменилось: по нем пробежали судороги. С невыразимым укором взглянула она на него, хотела было что-то сказать, но ничего не могла выговорить и только вдруг горько-горько зарыдала, закрыв руками лицо...

Наконец подошел к ней; глаза его сверкали. Он взял ее обеими руками за плечи и прямо посмотрел в ее плачущее лицо. Взгляд его был сухой, воспаленный, острый, губы его сильно вздрагивали... Вдруг он весь быстро наклонился и, припав к полу, поцеловал ее ногу. Соня в ужасе от него отшатнулась, как от сумасшедшего. И действительно, он смотрел как совсем сумасшедший.

Что вы, что вы это? Передо мной! - пробормотала она, побледнев, и больно-больно сжало вдруг ей сердце.

Он тотчас же встал.

Я не тебе поклонился, я всему страданию человеческому поклонился, - как-то дико произнес он и отошел к окну. - Слушай, - прибавил он, воротившись к ней через минуту, - я давеча сказал одному обидчику, что он не стоит одного твоего мизинца... и что я моей сестре сделал сегодня честь, посадив ее рядом с тобою.

Ах, что вы это им сказали! И при ней? - испуганно вскрикнула Соня, - сидеть со мной! Честь! Да ведь я... бесчестная...я великая, великая грешница! Ах, что вы это сказали!

По мнению Раскольникова, самый большой грех Сони в том, что она «понапрасну умертвила и предала себя», что живет в грязи, которую ненавидит, и что этим она никого ни от чего не спасет, и лучше было бы ей просто покончить с собой».

На комоде лежала какая-то книга. Он каждый раз, проходя взад и вперед, замечал ее; теперь же взял и посмотрел. Это был Новый завет в русском переводе. Книга была старая, подержанная, в кожаном переплете...

Где тут про Лазаря? - спросил он вдруг.

Не там смотрите... в четвертом евангелии... - сурово прошептала она, не подвигаясь к нему.

Найди и прочти мне, - сказал он, сел, облокотился на стол, подпер рукой голову и угрюмо уставился в сторону, приготовившись слушать.

Соня развернула книгу и отыскала место. Руки ее дрожали, голосу не хватало. Два раза начинала она, и все не выговаривалось первого слога...

Я о деле пришел говорить, - громко и нахмурившись проговорил вдруг Раскольников, встал и подошел к Соне. Та молча подняла на него глаза. Взгляд его был особенно суров, и какая-то дикая решимость выражалась в нем.

Я сегодня родных бросил, - сказал он, - мать и сестру. Я не пойду к ним теперь. Я там все разорвал.

Зачем? - как ошеломленная спросила Соня..

У меня теперь одна ты, - прибавил он. - Пойдем вместе... Я пришел к тебе. Мы вместе прокляты, вместе и пойдем!

Куда идти? - в страхе спросила она и невольно отступила назад.

Почему ж я знаю? Знаю только, что по одной дороге, наверно знаю, - и только. Одна цель!

Она смотрела на него, и ничего не понимала. Она понимала только, что он ужасно, бесконечно несчастен.

Никто ничего не поймет из них, если ты будешь говорить им, - продолжал он, - а я понял. Ты мне нужна, потому я к тебе и пришел...

Разве ты не то же сделала? Ты тоже переступила... смогла переступить. Ты на себя руки наложила, ты загубила жизнь... свою (это все равно!). Ты могла бы жить духом и разумом, а кончишь на Сенной... Но ты выдержать не можешь, и если останешься одна, сойдешь с ума, как и я. Ты уж и теперь как помешанная; стало быть, нам вместе идти, по одной дороге! Пойдем!

Что же, что же делать? - истерически плача и ломая руки, повторяла Соня.

Что делать? Сломать, что надо, раз навсегда, да и только: и страдание взять на себя! Что? Не понимаешь? После поймешь... Свободу и власть, а главное власть! Над всею дрожащею тварью и над всем муравейником!.. Вот цель! Помни это! Это мое тебе напутствие! Может, я с тобой в последний раз говорю. Если не приду завтра, услышишь про все сама, и тогда припомни эти теперешние слова. И когда-нибудь, потом, через годы, с жизнию, может, и поймешь, что они значили. Если же приду завтра, то скажу тебе, кто убил Лизавету. Прощай!

Соня вся вздрогнула от испуга.

Весь происходивший между Соней и Раскольниковым разговор слышал стоявший по другую сторону стенки Свидригайлов.

На следующее утро Раскольников отправился к следователю Порфирию Петровичу. Он был уверен, что человек, назвавший его вчера убийцей, уже сообщил о нем. Но в конторе никто не обращал на Раскольникова внимания. Родион чувствовал, что дрожит от страха перед Порфирием Петровичем, и злился на себя за это. Но он сумел справиться с чувствами и решил зайти в кабинет к следователю «с холодным и дерзким видом».

Порфирий Петрович встретил своего гостя приветливо и любезно. Раскольников сел и, не сводя глаз со следователя, вручил ему квитанцию на заложенные часы. Порфирий Петрович, видя взвинченное состояние Раскольникова, завел разговор о бессмысленных вещах, многократно повторяя одни и те же слова. Это разозлило Раскольникова, и он потребовал, чтобы следователь допросил его как полагается. Однако Порфирий Петрович, поставивший для себя цель вывести Раскольникова из терпения, продолжил витиеватый монолог.

Раскольников, серьезно вслушиваясь в пустую болтовню следователя, заметил, что он как будто кого-то ждет. Порфирий Петрович между тем завел речь о статье Раскольникова, о преступниках. Он говорил, что преступника слишком рано арестовывать не следует, длинно и пространно объяснял, почему этого не надо делать: преступник, оставаясь на свободе, и при этом уверенный в том, что следователь следит за ним неусыпно и знает всю его подноготную, в конце концов сам придет и сознается. А насчет того, что преступник может убежать, так «он у меня психологически не убежит», - говорил Порфирий Петрович.

Раскольников не отвечал, он сидел бледный и неподвижный, все с тем же напряжением всматриваясь в лицо Порфирия.

«Урок хорош! - думал он, холодея. - Это даже уж и не кошка с мышью, как вчера было. И не силу же он свою мне бесполезно выказывает и... подсказывает: он гораздо умнее для этого! Тут цель другая, какая же? Эй, вздор, брат, пугаешь ты меня и хитришь! Нет у тебя доказательств, и не существует вчерашний человек! А ты просто с толку сбить хочешь, раздражить меня хочешь преждевременно, да в этом состоянии и прихлопнуть, только врешь, обор- вешься, оборвешься! Но зачем же, зачем же до такой степени мне подсказывать?.. На больные, что ли, нервы мои рассчитываем?.. Нет, брат, врешь, оборвешься, хотя ты что-то и приготовил... Ну, вот и посмотрим, что такое ты там приготовил».

И он скрепился изо всех сил, приготовляясь к страшной и неведомой катастрофе.

Далее Порфирий Петрович говорил о том, что преступник порой не учитывает, что кроме его умозрительных построений, есть еще и душа, натура человека. Вот и получается, что молодой человек хитро все придумает, солжет, казалось бы, можно торжествовать, а он возьми да и упади в обморок! Раскольников понял, что Порфирий Петрович подозревает его в убийстве.

Порфирий Петрович! - проговорил он громко и отчетливо, хотя едва стоял на дрожавших ногах, - я, наконец, вижу ясно, что вы положительно подозреваете меня в убийстве этой старухи и ее сестры Лизаветы. С своей стороны объявляю вам, что все это мне давно уже надоело. Если находите, что имеете право меня законно преследовать, то преследуйте; арестовать, то арестуйте. Но смеяться себе в глаза и мучить себя я не позволю.

Вдруг губы его задрожали, глаза загорелись бешенством, и сдержанный до сих пор голос зазвучал.

Не позволю-с! - крикнул он вдруг, изо всей силы стукнув кулаком по столу, - слышите вы это, Порфирий Петрович? Не позволю!

Ах, господи, да что это опять! - вскрикнул, по-видимому в совершенном испуге, Порфирий Петрович, - батюшка! Родион Романович! Родименький! Отец!..

Следователь сообщил юноше, что знает, как он ходил нанимать квартиру, звонил в колокольчик и спрашивал про кровь, но объясняет все это болезнью Раскольникова, что он, якобы, все это делал в бреду. Раскольников не выдержал и закричал в бешенстве: «Это было не в бреду! Это было наяву!» Продолжая свою речь, Порфирий Петрович окончательно сбил с толку Раскольникова - он то верил, то не верил в то, что его подозревают.

Я не дам себя мучить! - зашептал он вдруг по-давешнему, с болью и с ненавистию мгновенно сознавая в себе, что не может не подчиниться приказанию, и приходя от этой мысли еще в большее бешенство, - арестуйте меня, обыскивайте меня, но извольте действовать по форме, а не играть со мной-с! Не смейте...

Но Порфирий Петрович продолжал вести прежний разговор, сказал, что он приготовил для Родиона сюрприз, который якобы стоит за дверью. В это время в комнату ворвался арестованный по подозрению в убийстве старухи Николай, который громко признался в якобы совершенном им преступлении. Раскольников приободрился и решил уйти. На прощание Порфирий Петрович пообещал ему, что они обязательно еще увидятся. Придя домой, Раскольников стал размышлять над их разговором с Порфирием Петровичем и вспомнил человека, назвавшего его вчера убийцей. Неожиданно ему захотелось пойти к Катерине Ивановне, чтобы увидеть Соню. И когда он, собираясь уходить, направился к двери, она вдруг сама открылась - на пороге стоял тот самый человек. Раскольников помертвел.

Человек остановился на пороге, посмотрел молча на Раскольникова и ступил шаг в комнату. Он был точь-в-точь как и вчера, такая же фигура, так же одет, но в лице и во взгляде его произошло сильное изменение: он смотрел теперь как-то пригорюнившись и, постояв немного, глубоко вздохнул...

Что вам? - спросил помертвевший Раскольников.

Человек помолчал и вдруг глубоко, чуть не до земли, поклонился ему. По крайней мере тронул землю перстом правой руки.

Что вы? - вскричал Раскольников.

Виноват, - тихо произнес человек.

В злобных мыслях.

Оба смотрели друг на друга.

Неожиданно Раскольников вспомнил, что видел этого человека прежде, когда ходил на квартиру к убитой старухе, и понял, что все его страхи были напрасны.

«Стало быть, и у Порфирия тоже нет ничего, кроме этого бреда, никаких фактов, кроме психологии, которая о двух концах, ничего положительного. Стало быть, если не явится никаких больше фактов (а они не должны уже более явиться, не должны!), то... то что же могут с ним сделать?.. И, стало быть, Порфирий только теперь, только сейчас узнал о квартире, а до сих пор и не знал.

Это вы сказали сегодня Порфирию... о том, что я приходил? - вскричал он, пораженный внезапною идеей.

Я сказал. Дворники не пошли тогда, я и пошел.

Из разговора с этим человеком Раскольников узнал, что он и был «сюрпризом», который приготовил ему Порфирий Петрович. Все это время он стоял за дверью, за перегородкой, и слышал весь разговор. Когда ввели Николая, следователь вывел его из-за перегородки и пообещал допросить позднее.

«Все о двух концах, теперь все о двух концах», - твердил Раскольников и более чем когда-нибудь бодро вышел из комнаты. «Теперь мы еще поборемся», - с злобною усмешкой проговорил он, сходя в лестницы. Злоба же относилась к нему самому: он с презрением и стыдом вспоминал о своем «малодушии».

Преступление и наказание

Часть четвёртая

Глава первая

Свидригайлов рассказал Родиону о своём прошлом, о том, как Марфа Петровна нашла его в каком-то уездном городке и оплатила все его долги. За это она заставила его жениться на ней и не заводить любовниц. Свидригайлов говорил, как он встретил Дуню и как она вскружила ему голову, и что ради неё он готов сделать всё. Он опровергает все негативные слухи, касающиеся его причастности к смерти Марфы Петровны. Свидригайлов объяснил Раскольникову, что к нему приходят призраки Марфы Петровны.

Раскольников посчитал его шизофреником и сказал, чтоб он убирался. Главным намерением Свидригайлова была встреча с Дуней, поэтому он попросил у Раскольникова свести их. Когда Родион отказал, посчитав, что Свидригайлов опасен для его сестры, Свидригайлов попросил передать Дуне, что он хочет оставить ей 10000 рублей за причинённый ей вред, а также что Марфа Петровна в своём завещании оставляет Дуне 3000 рублей. После этого они разошлись.

Глава вторая

Раскольников встретился с Разумихиным и рассказал ему о Свидригайлове. Разумихин также посчитал его вполне опасным и очень странным человеком. Лужин, Раскольников и Родион пришли к Дуне и Пульхерии Александровне в одно и то же время. Лужин, увидев Раскольникова хотел тут же уйти, но сдержался. Все сели за стол, и Пётр Петрович начал говорить о Свидригайлове, о том, что он склонил многих людей к самоубийству и что Дуне не стоит с ним встречаться. Раскольников рассказал о своей встрече с Свидригайловым у себя в квартирке, о завещании Марфы Петровны и о предложении, которое он не стал оглашать при Лужине. Лужин пришёл на этот ужин, чтоб объясниться с Пульхерией Александровной и Дуней, но так как пришёл и Родион, он не может это сделать. Лужин уже собирался уходить. Дуня сказала, что она любит Лужина и брата одинаково и что они самые близкие и дорогие её люди. Лужин же, входя во вкус ссоры, сказал, что она должна любить его больше чем брата и он не намерен объясняться с Раскольниковым. Он накинулся с обвинениями и на Пульхерию Александровну за то, что та неправильно передала смысл его слов о женитьбе на бедной девушке в письме к Родиону. Пульхерия Александровна, защищаясь, сказала, что Петр Петрович сам написал неправду в письме о её сыне и что он хотел его оклеветать. Раскольников вступил, сказав Лужину, что он отдал деньги не Соне, а Катерине Андреевне. Пульхерия Александровна спросила Лужина, надеялся ли он на их беспомощность и поэтому ли он собирается жениться на Дуне, чтобы она его всю жизнь боготворила. Лужин, на самом деле, так и считал, но он сказал, что это вздор и, собираясь уходить, сказал, что, если он сейчас уйдёт, то он больше не вернётся. Дуня ответила ему, чтоб он уходил, ибо она не хочет, чтоб он возвращался. Лужина, можно сказать, уже выгоняли из этого дома, и он ушёл крайне обиженным и оскорблённым, по его мнению.

Глава третья

Лужин был огорчён тем, что его выгнали, но за неимением лучшей партии он решил вернуть Дуню. Все кроме Лужина остались в квартире, и Родион рассказал сестре и матери, что Свидригайлов хочет оставить Дуне 10000 рублей, но Дуня и мама отказались с ним встречаться. Они сидели и пили чай, и Разумихин уже описывал, как они скинутся по 1000 рублей и откроют книжную лавку, как будут переводиться и продаваться книги, как пойдёт их общий бизнес. Дуня была просто в восторге от такого предложения. Родион тоже одобрил эту идею. Он встал, холодно со всеми попрощался, так, что все аж испугались такого поворота. Он не сказал, куда идёт и зачем, а только велел Разумихину беречь его семью. Все очень испугались, но не стали останавливать его.

Глава четвёртая

Родион пошёл к Соне, которая была очень удивлена его приходу. Соня жила у Капернаумовых в квартире. В её комнате не было мебели, а был только столик возле стены к соседям и кровать, на которой она спала. Раскольников расспрашивал Соню о том, что станет с Катериной Ивановной и её детьми. Соня понимала, что Катерина Ивановна может скоро умереть от чахотки и что дети останутся на её плечах, но она говорила Родиону, что Бог всё видит и что он поможет ей. Родион спросил её, не пробовала ли она удавиться. На это Соня отвечала, что у неё эти мысли в голове каждый день, но она считает это не оскорблением Бога и она должна перенести всё. Раскольников не мог понять, что держит это хрупкое, боязливое существо на этом свете. От неё он узнал, что они с Лизаветой, сестрой старухи-процентщицы, были знакомы и что они вместе иногда читали Библию и молитвы. Раскольников приказал Соне прочитать ему Новый завет про Лазаря, как тот смог воскреснуть от нечистоты. Соня не понимала для чего Раскольников просит это, но он так настаивал, что она всё же боязливо прочитала ему эту часть Нового завета, после чего Раскольников встал, сказал, что он знает, кто убил Лизавету, и что завтра он скажет это Софье, откланялся и ушёл. Весь этот разговор был подслушан с той стороны стены соседом. И этим соседом оказался никто иной, как Свидригайлов.

Глава пятая

На следующий день Раскольников пришёл в контору к Порфирию Петровичу, чтоб написать заявление о возврате часов. Написав это заявление, Раскольников сидел и слушал, как Порфирий говорит о расследовании преступлений. Порфирий вёл себя крайне дружелюбно и очень много говорил. Он говорил, что существуют частный случаи преступлений, которые должны расследоваться не обычным методом, а судя по подозреваемому, по его поведению и суждениям. Порфирий явно намекал Родиону, что он знает, что через день после убийства старухи Раскольников пришёл в её квартиру, начал расспрашивать у маляров про кровь и долго звонил в колокольчик. Раскольникову казалось, что его уже точно подозревают и пытаются разговорить и убить его бдительность. Во время рассказа Порфирия Раскольников бледнел и у него пересыхало во рту, он очень волновался, старался скрыть волнение, но не получалось. Раскольников раскричался не на шутку. Он кричал на Порфирия, что, если его подозревают, то пусть его задержат, проведут обыск, совершат допрос, а, если он вне подозрений, то зачем Порфирий говорит ему такие речи. Раскольников уже вставал уходить, но Порфирий остановил его и сказал, что у него за дверью стоит сюрприз для Раскольникова. Раскольников очень удивился и испугался, но в этот момент в другой двери появились жандармы.

Глава шестая

Вошли жандармы вместе с Миколаем. Он бросился перед Порфирием на колени и признавался в убийстве. Говорил, что он убил её, потом спрятал улики и пытался повеситься, потому что не мог терпеть больше душевных мук. Порфирия это очень разозлило, что он накричал на Миколку и ударил его. После этого Порфирий выпроводил Раскольникова, так и не показав сюрприз за дверью. Придя домой Родион рухнулся на диван и начал думать о том, что Порфирий долго пытался заставить Миколку признаться в убийстве, но тот сделал это в самый неподходящий момент. Раскольников пытался понять, о каком сюрпризе мог говорить Порфирий. Родион думал, что же знает Порфирий, есть ли у него какие-то точные факты или нет. И тут его мысли прервал стук в дверь. Когда Раскольников открыл дверь, перед ним стоял тот самый мещанин, который давеча назвал его убийцей. Этот мещанин принялся рассказывать, что он ещё тогда, когда Раскольников пришёл через день после убийства, заподозрил неладное и только сегодня решил пойти и рассказать об это Порфирию Петровичу. Он сказал, что Порфирий очень обрадовался, когда узнал новости о Раскольникове. Порфирий посадил его за дверь и приказал ждать. Раскольников понял, что этот мещанин и был тем сюрпризом за дверью. Мещанин начал падать на колени и просить прощения за то, что оклеветал молодого человека. Раскольников простил и выпроводил его, и когда тот ушел, Раскольников наконец понял, что он ещё повоюет с Порфирием.

Клик мышью на номерах глав ведёт к полному тексту каждой из них. Клик на ссылках «См. подробнее» – к более развёрнутому изложению содержания той или иной главы.

Наш краткий пересказ «Преступления и наказания» может быть использован для читательского дневника. Читайте полный текст «Преступления и наказания» по главам с краткими содержаниями каждой главы, «Преступления и наказания», краткое содержание по главам романа «Идиот» и биографию Ф. М. Достоевского . Ссылки на другие статьи о творчестве писателя - см. ниже в блоке «Ещё по теме...»

Достоевский «Преступление и наказание», часть 1 – краткое содержание

Преступление и наказание. Художественный фильм 1969 г. 1 серия

На следующий день он долго и тревожно спит, просыпается поздно вечером – и в возбуждении от того, что удобное время уходит, незаметно берёт в каморке дворника топор и торопится на преступление. (См. .)

Достоевский «Преступление и наказание», часть 2 – краткое содержание

Добравшись домой, Раскольников вскоре впадает в беспамятство. (См. .)

На пороге трактира он встречает Разумихина, но грубо отделывается от него, не желая разговаривать. Взойдя на один мост, Раскольников едва удерживаясь от желания утопиться. Не в силах терпеть душевный гнёт дальше, он решает идти сознаваться «в контору», однако по дороге неожиданно видит перед собой дом старухи.

Повинуясь неудержимой тяге, он поднимается к той квартире. На глазах у двух клеящих там новые обои работников безмолвно ходит по комнатам, дергает дверной колокольчик, вслушиваясь в тогдашний звук, потом спускается к подъезду. Стоящие на улице у дома люди глядят на Раскольникова с подозрением. Он опять направляется в полицию, но вдруг обращает внимание на собравшуюся чуть поодаль, у экипажа, толпу. (См. .)

Раскольников отдаёт на похороны свои последние деньги. Когда он уходит, его догоняет маленькая дочь Мармеладова Поля, которую Соня послала спросить имя и адрес благодетеля. Раскольников называет их и просит Полю: «Молись за меня!» (См. Внешность Сони Мармеладовой .)

Он вдруг с изумлением чувствует, что бескорыстная забота о ближнем вызвала в нём ощущение прихлынувшей полной, могучей жизни. Загорается яркая надежда, что он преодолеет чувство вины за убийство и вновь обретёт душевную силу. В этом возбуждении Раскольников заходит к Разумихину. Тот идёт провожать его, рассказывая: происшествие в трактире подействовало на Заметова так, что он напрочь отверг наклёвывавшуюся было в полиции мысль о его причастности к убийству, ибо преступник никогда не был бы так откровенен.

Войдя с Разумихиным в свою каморку, Раскольников неожиданно видит там приехавших мать и сестру – Дуню и Пульхерию Александровну. Те бросаются обнимать его, а он, осознав, что впервые предстаёт перед самыми близкими людьми отягощённый убийством, падает в обморок. (См. .)

Достоевский «Преступление и наказание», часть 3 – краткое содержание

Теория Раскольникова

Достоевский «Преступление и наказание», часть 4 – краткое содержание

Преступление и наказание. Художественный фильм 1969 г. 2 серия

Достоевский «Преступление и наказание», часть 5 – краткое содержание

Разложив на столе в комнате Лебезятникова деньги, якобы для подсчёта, Лужин просит позвать Соню и даёт ей десять рублей для потерявшей кормильца семьи. (См. .)

Раскольников путается в объяснениях: вначале говорит, что «собирался помочь сестре и матери», потом, что «хотел стать Наполеоном». Но под конец сам доходит до правды: «Просто я самолюбив, завистлив, зол, мстителен, работать не хотел. И решил узнать: тварь ли я дрожащая или право имею… » (См. полный текст этого монолога .)

«Что мне теперь делать!», – в отчаянии восклицает он. – «Стань на перекрёстке, – говорит Соня, – поцелуй землю, которую ты осквернил и скажи всем, вслух: "Я убил!" Прими страдание и искупи себя им!» Родион отказывается: «Нет, я ещё поборюсь!» Отталкивает крест, который Соня хочет навесить на него. (См. .)

Стоящий тут же сосед-Свидригайлов обещает Раскольникову обеспечить Соню и детей на свои деньги – и плутовски подмигивает: «Ведь не была же Катерина Ивановна вредная вошь, как старуха-процентщица». Раскольников столбенеет. Свидригайлов объясняет: он слышал через стену все его разговоры с Соней. (См. .)

Достоевский «Преступление и наказание», часть 6 – краткое содержание

В конторе он сразу сталкивается с поручиком Порохом. Тот добродушно оправдывается за прошлую ссору, бранит нигилистов, от которых всё больше самоубийств. «Вот и сегодня один застрелился… Свидригайлов». Известие о самоубийстве Свидригайлова потрясает Раскольникова и сбивает его решимость. Так и не сделав признания, Родион спускается по лестнице на улицу, но там видит Соню, горестно всплескивающую руками. Он возвращается в контору и, сделав над собой страшное усилие, сознаётся во всём. (См. полный текст отрывка «Признание Раскольникова в преступлении (в полицейском участке)» .)

Где можно найти краткое содержание 4 части романа преступления и наказание? и получил лучший ответ

Ответ от юрий дидык[гуру]
Свидригайлов говорит, что ему нужна помощь Раскольникова в одном деле, касающемся его сестры. Одного-то его она и на порог к себе не пустит, а вместе с братом.. . Раскольников отказывает Свидригайлову. Тот свое гнусное поведение по отношению к Дуне объясняет влюбленностью, страстью.
Раскольников говорит, что слыхал, будто Свидригайлов погубил свою жену, на что тот отвечает, что умерла Марфа Петровна от апоплексического удара, а он ее “ударил всего только два раза хлыстиком”. Свидригайлов говорит не умолкая. Раскольников, приглядевшись к нему, замечает: “Мне.. . кажется, что вы очень хорошего общества, по крайней мере, умеете при случае быть и порядочным человеком”. “...Я ничьим мнением особо не интересуюсь, - отвечает Свидригайлов, - а потому отчего же и не побывать пошляком.... особенно если к тому и натуральную склонность имеешь”. Свидригайлов рассказывает историю своей женитьбы на Марфе Петровне. Она выкупила его из тюрьмы, куда он попал за долги, женила на себе и увезла в деревню. Она его очень любила. Документ об уплаченных тридцати тысячах она хранила всю жизнь как залог того, что муж ее не бросит, и лишь за год до смерти вернула его ему и подарила приличную сумму денег. Свидри-гайлову является покойная Марфа Петровна. Раскольников поражен - ему ведь тоже явилась во сне убитая им старуха. “Отчего я так и думал, что с вами непременно что-нибудь в этом роде случается! ” - восклицает он. Свидригайлов обрадован: он чувствовал, что между ними есть что-то общее, он, как увидел Раскольникова, сразу подумал: “Это тот самый и есть! ” На вопрос: “Какой - тот самый? ” - он ответить не может. Раскольников советует Свидригайлову сходить к врачу, считает его “помешанным”. Свидригайлов заявляет, что Лужин не пара сестре Раскольникова и что он готов предложить Дуне десять тысяч рублей, чтобы облегчить ей разрыв с женихом. У него и ссора-то с Марфой Петровной вышла из-за того, что она “состряпала эту свадьбу”. Марфа Петровна завещала Дуне три тысячи. Перед своим возможным “вояжем” Свидригайлов хочет “покончить с господином Лужиным” и повидаться с Дуней. К тому же он собирается скоро жениться “на одной девице”. Уходя, Свидригайлов сталкивается в дверях с Разумихиным.
К восьми часам Раскольников с приятелем идет в гостиницу к матери и сестре. В коридоре они сталкиваются с Лужиным. Все входят в комнату. Лужин сердит - нарушено его приказание не пускать Родиона. Пульхерия Александровна, стараясь поддерживать разговор, упоминает о кончине Марфы Петровны. Лужин сообщает о приезде Свидригайлова и рассказывает о преступлении этого человека, о котором он якобы знает со слов покойной. Свидригайлов водил знакомство с некоей Ресслих, процентщицей, а у нее жила ее племянница, глухонемая девочка четырнадцати лет, которую она попрекала каждым куском и била. Однажды девочка была найдена на чердаке повесившейся. Поступил донос - девочка была “жестоко оскорблена” Свидригайловым. Благодаря стараниям и деньгам Марфы Петровны дело было замято. Лужин упоминает и еще об одном преступлении Свидригайлова - еще во время крепостного права он замучил, довел до самоубийства своего слугу Филиппа. Дуня возражает Лужину, говорит, что Свидригайлов хорошо обращался со слугами. Раскольников сообщает о визите Свидригайлова, о том, что он просит о свидании с Дуней и что Марфа Петровна оставила Дуне по завещанию деньги.