Реабилитация в уголовном процессе: разъяснения высших судов россии и еспч. Уголовная реабилитация: когда государство признает свою вину Решения суда по реабилитации

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Дело №89-О13-2

председательствующего Воронова A.B.

при секретаре Колосковой Ф.В. рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы реабилитированного Деденкова [скрыто] Щ, представителя Управления Федерального казначейства по

Тюменской области на постановление Тюменского областного суда от 22 ноября 2012 года, которым требование Деденкова Д.В. о возмещении имущественного и морального вреда, восстановлении трудовых прав удовлетворено частично.

Постановлено взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу реабилитированного Деденкова Д.В. в качестве возмещения имущественного вреда([скрыто] рублей.

На прокурора Тюменской области возложена обязанность принести от имени государства официальное письменное извинение Деденкову Д.В. за причиненный ему вред.

На прокуратуру Тюменской области возложена обязанность сделать на своем сайте сообщение о реабилитации Деденкова Д.В.

В остальной части требования Деденкова Д.В. оставлены без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Кулябина В.М., выступление Деденкова Д.В. и его защитника адвоката Сачковского А.И., поддержавших свою кассационную жалобу, мнение прокурора Кравца Ю.Н. об отмене постановления в части отказа требований о восстановлении на работе и оставлении постановления без изменения в остальной части, судебная коллегия

установила:

приговором Тюменского областного суда от 5 апреля 2012 года с участием присяжных заседателей Деденков Д.В. был признан невиновным в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст.290 УК РФ на основании п.1 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с не установлением события преступления.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней реабилитированный Деденков Д.В. указывает, что в удовлетворении требований о восстановлении трудовых прав, возмещении средств, потраченных на питание в период незаконного содержания в СИЗО ему было отказано необоснованно. Работодатель не представил суду доказательств совершения им дисциплинарного проступка. В приказе об увольнении и других документах СК РФ указано, что проступок выразился в вымогательстве взятки, то есть увольнение связано с незаконным привлечением его к уголовной ответственности по обвинению в преступлении, по которому он был оправдан за отсутствием события. Согласно материалам дела он, Деденков, обвинялся в том, что не вынес в срок решение по заявлению о преступлении, не продлил срок проверки, совершая тем самым незаконные действия вопреки интересам службы. Также необоснованно было отказано в возмещении суммы в [скрыто] рублей, потраченной на бензин, для поездки за необходимыми документами.

В возражениях на кассационную жалобу Деденкова Д.В. прокурор и руководитель СУ по Тюменской области СК РФ просят ее оставить без удовлетворения.

В кассационной жалобе представителя Управления Федерального казначейства по Тюменской области указывает, что денежная сумма, взысканная для возмещения средств, потраченных на оказание юридической помощи, завышена. Суд не учел объем оказанных адвокатами услуг и сложность уголовного дела. Договор с адвокатом Крыновым не содержит сведений о том, по какому именно уголовному делу он заключен. Просит в этой части постановление отменить и вынести новое решение.

В возражениях на эту жалобу реабилитированный Деденков Д.В. и его представитель просят в части взыскания ему денежной суммы судебное постановление оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия находит постановление суда в части отказа в удовлетворении трудовых прав реабилитированного подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Как установлено судом, Деденков, работая в должности старшего следователя следственного отдела Следственного комитета РФ по Тюменской области, был незаконно привлечен к уголовной ответственности по обвинению

в получении путем вымогательства взятки в сумме [скрыто] рублей за незаконные действия. В ходе предварительного расследования по данному уголовному делу приказом руководителя отдела Следственного комитета РФ по Тюменской области от 5 августа 2011 года Деденков был свобожден от занимаемой должности и уволен за нарушение Присяги сотрудника СК РФ и совершение проступка, порочащего честь сотрудника Следственного комитета. Приговором суда с участием коллегии присяжных заседателей он был оправдан в связи с неустановлением события преступления на основании п.1 ч.2 ст.302 УПК РФ .

Отказывая реабилитированному в восстановлении его трудовых прав, суд указал, что увольнение Деденкова не было связано с его уголовным преследованием и обвинением в совершении преступления, поскольку основанием для применения к нему дисциплинарного взыскания в виде увольнения явились допущенные Деденковым многочисленные нарушения сроков регистрации заявлений о преступлениях и установленные УПК РФ сроки принятия по ним решений, на которые было указано коллегией СУ СК РФ по Тюменской области еще 18 июля 2012 года.

Однако такие выводы не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Так, согласно приказу об увольнении Деденкова, допущенные им нарушения выразились в том, что он, получив заявление о совершении преступления, зарегистрировал его только спустя четверо суток, после этого в установленные сроки решения не принял, а за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела потребовал от лиц, подозреваемых в совершении действии, указанных в заявлении, [скрыто] рублей (л.д.71-73).

Из предъявленного Деденкову обвинения, по которому он был оправдан, следует, что он принял к своему производству заявление потерпевшей об изнасиловании, но не желая в установленный законом срок проводить его проверку и принимать решение, удерживал материал у себя с 11 по 23 июня 2011 года без принятия решения и получил за это [скрыто] рублей (л.д. 33-35).

Суд, отказывая в удовлетворении требований о восстановлении трудовых прав реабилитированного, не дал надлежащей оценки сведениям, содержащимся в приказе об увольнении Деденкова. Не был исследованы в полном объеме и оправдательный приговор в отношении Деденкова, неотъемлемой частью которого является вердикт коллегии присяжных заседателей, что лишило суд возможности выяснить надлежащим образом, входили ли действия, в своей совокупности составившие, согласно приказу об увольнении, должностной проступок, за совершение которого Деденков был

уволен, в объем предъявленного ему обвинения, признанного не доказанным. Между тем эти обстоятельства могли существенно повлиять на выводы суда.

Согласно положениям ст. 380 УПК РФ судебное решение признается не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, если его выводы не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, а также, если судом не были учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы.

В соответствии со ст. 379 УПК РФ такие нарушения являются основанием для отмены судебного решения. При новом судебном рассмотрении суду надлежит выполнить все требования уголовно-процессуального закона, в том числе проверить доводы реабилитированного о том, что основанием его увольнения послужили обстоятельства, наличие которых оправдательным приговором суда было признано недоказанным.

В остальной части Судебная коллегия находит постановление суда законным и обоснованным.

Кассационная жалоба представителя Управления Федерального казначейства по Тюменской области не может быть удовлетворена по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 133 и ч. 1 ст. 135 УПК РФ подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, имеет право на реабилитацию, в том числе на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, который включает в себя возмещение: 1) заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования; 2) конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда его имущества; 3) штрафов и процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда; 4) сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи; 5) иных расходов.

Обращение Деденкова Д.В. в суд с требованием о реабилитации вызвано предшествовавшим этому осуществлением в отношении него незаконного уголовного преследования, и связано с устранением последствий такого незаконного преследования. Поэтому суд правомерно отнес к подлежащим возмещению в пользу реабилитированного все расходы на адвокатов, понесенные им как на предварительном следствии, так и в судах первой и кассационной инстанций, а также расходы, связанные со сбором документов, необходимых для реализации права на возмещение иных расходов, связанных с незаконным привлечением к уголовной ответственности и проездом для участия в судебных заседаниях.

Вопреки доводам представителя Минфина РФ, указанные расходы подтверждены исследованными судом с достаточной полнотой допустимыми и достоверными доказательствами.

Суд, тщательно проверив представленные реабилитированным документы, пришел к обоснованному выводу о том, что он действительно на основании заключенных с адвокатами соглашений на оказание юридической помощи вносил в кассу адвокатских образований соответствующие денежные суммы, а также совершал иные расходы, связанные со сбором документов, необходимых для реализации права на возмещение иных расходов, связанных с незаконным привлечением к уголовной ответственности и проездом для участия в судебных заседаниях, всего в размере [скрыто] рублей с учетом

индексации на момент вынесения судебного решения, тем самым понес реальные расходы в связи с осуществлением в отношении него уголовного преследования.

Оснований для уменьшения взыскиваемых сумм у суда не имелось, а ссылки представителя Минфина РФ на принципы разумности и справедливости в данном случае неправомерны. Согласно ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, а согласно ч. 1 ст. 133 УПК РФ вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

По смыслу данной нормы в ее взаимосвязи с другими нормами уголовно-процессуального закона, размер возмещения вреда не зависит также от сложности и объема уголовного дела, количества адвокатов и фактически затраченного ими времени на защиту, а также от имевшейся у обвиняемого возможности ходатайствовать о назначении ему защитника с оплатой за счет средств федерального бюджета.

В соответствии с пунктом 5 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, каждый, кто стал жертвой ареста или содержания под стражей в нарушение положений данной статьи, имеет право на компенсацию. Данная Конвенция, в силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации, является составной частью правовой системы Российской Федерации.

Согласно статье 53 Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Решение суда об отказе в возмещении иных расходов, в том числе связанных с приобретением продуктов питания в период содержания Деденкова Д.В. под стражей, а также в сумме I I рублей, потраченных на бензин, следует признать законным и обоснованным.

Под возмещением иных расходов в порядке реабилитации, согласно п. 5 ч. 1 ст. 135 УПК РФ следует понимать такие расходы, которые не могли быть понесены лицом, не будучи привлеченным к уголовной ответственности.

Согласно Федеральному закону от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации.

Данных о том, что эти требования закона при содержании под стражей Деденкова Д.В. не соблюдались, суду представлено не было.

Приобретение обвиняемым дополнительных продуктов питания, предметов первой необходимости, других промышленных товаров, а также получение передач, является его правом в соответствии с вышеназванным законом.

Однако данное обстоятельство не свидетельствует о том, что реализуя это право, обвиняемый несет расходы, которые по смыслу ст. 135 УПК РФ относятся к иным расходам, подлежащим возмещению в случае возникновения у них права на реабилитацию.

Основания отказа в возмещении суммы в [скрыто] рублей в постановлении суда подробно приведены. Мотивы, по которым суд пришел к такому выводу, соответствуют материалам дела. Из них видно, что отказ также был обусловлен отсутствием причинной связи между произведенными затратами и незаконным привлечением Деденкова к уголовной ответственности.

Таким образом, оснований для отмены постановления судьи в данной части Судебная коллегия не усматривает.

Учитывая изложенное, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия,

определила:

постановление Тюменского областного суда от 22 ноября 2012 года в части отказа в восстановлении трудовых прав реабилитированного Деденкова Д.В. отменить.

Дело направить в тот же суд на новое судебное рассмотрение иным составом суда.

В остальной части постановление суда оставить без изменения, кассационные жалобы Деденкова Д.В. и представителя Управления Федерального казначейства по Тюменской области без удовлетворения.

Председательствующий

Статьи законов по Делу № 89-О13-2

Елагина Анна Александровна, судья Нижегородского областного суда.

Анализируется законодательство, регламентирующее реабилитационный процесс, а равно практика его применения.

Ключевые слова: УПК РФ, реабилитация, реабилитационный процесс.

Practice of rehabilitation

The author analyses the legislation regulating the process of rehabilitation as well as the practice of application thereof.

Key words: Criminal Procedure Code of the RF, rehabilitation, rehabilitation process.

В соответствии со ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением не только защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления, но также защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения (осуждения), ограничений ее прав и свобод, в т.ч. реабилитацию каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.

Согласно ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) государственной власти или их должностных лиц. Таким образом, государство берет на себя ответственность за вред, причиненный гражданину незаконными действиями (или бездействием), в т.ч. органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. В свою очередь, это положение соответствует и общепризнанному принципу, закрепленному в ст. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Конкретизируя конституционно-правовой принцип ответственности государства за незаконные действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, федеральный законодатель установил порядок и условия возмещения причиненного лицу в уголовном судопроизводстве вреда в отраслевых законодательных актах. Прежде всего в УПК РФ, нормами гл. 18 которого регламентируются основания возникновения права на реабилитацию, порядок признания этого права и возмещения различных видов вреда, а также в ГК РФ, ст. 1070 которого закрепляет, в частности, ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.

В УПК РФ реабилитация определяется как порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда (п. 34 ст. 5). По буквальному смыслу ч. 1 ст. 133 УПК РФ такой вред возмещается государством лишь тогда, когда он является результатом уголовного преследования.

Под реабилитированным подразумевается лицо, имеющее, в соответствии с УПК РФ, право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием, в ходе реализации мер по изобличению лиц, виновных в совершении преступления. Таким образом, право на реабилитацию имеет лицо, в отношении которого уголовное преследование осуществлялось как при отсутствии оснований, так и по причинам, связанным с нарушением порядка, предусмотренного УПК РФ в ходе уголовного преследования, при применении мер по изобличению его в совершении преступления.

Однако по смыслу ст. 133 УПК РФ предусматривается также и право на возмещение вреда любого лица, незаконно подвергнутого мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

Следует отметить, что в настоящее время УПК РФ не содержит запрета на возмещение вреда лицу, оправданному по части обвинения, по той лишь причине, что одновременно это лицо было признано виновным в совершении каких-либо других преступлений.

Как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд РФ в своих решениях (Определения КС РФ от 16 февраля 2006 г. N 19-О, от 20 июня 2006 г. N 270-О, от 18 июля 2006 г. N 279-О, от 19 февраля 2009 г. N 109-О-О), ст. 133 УПК РФ не содержит положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, в отношении которого было вынесено постановление (определение) о прекращении уголовного преследования по реабилитирующему основанию, по той лишь причине, что одновременно это лицо было признано виновным в совершении какого-либо другого преступления.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, по смыслу закона в таких ситуациях суд, исходя из обстоятельств конкретного уголовного дела и руководствуясь принципами справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина, может принять решение о возмещении данному лицу вреда, если таковой был причинен в результате уголовного преследования по обвинению, не нашедшему подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Однако данное обстоятельство не свидетельствует о наличии у лица права на непосредственное возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, конкретные требования о возмещении которых решаются в порядке ст. 399 УПК РФ или в порядке гражданского судопроизводства <1>.

Процессуальный порядок реабилитации включает:

1. признание права на реабилитацию;
2. уведомление реабилитируемого;
3. обращение реабилитированного с требованием о возмещении вреда;
4. реальное возмещение вреда.

В соответствии с ч. 1 ст. 134 УПК РФ суд в приговоре, определении, постановлении, а следователь, дознаватель в постановлении признают за оправданным либо лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование, право на реабилитацию. Одновременно реабилитированному направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Требование закона о признании за оправданным права на реабилитацию выполняется при вынесении большинства оправдательных приговоров по всему предъявленному обвинению. Однако в ряде дел отсутствуют сведения о направлении реабилитированному извещения с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Подобное извещение должно содержать разъяснения порядка возмещения вреда, предусмотренного конкретными статьями гл. 18 УПК РФ со ссылкой на данные нормы УПК РФ и раскрытием их содержания, с указанием суда, правомочного решить данный вопрос, разъяснение порядка обращения за возмещением имущественного вреда.

Не может являться надлежащим извещением и разъяснение в протоколе судебного заседания права на реабилитацию и права на возмещение имущественного и морального вреда в порядке ст. ст. 133 - 136 УПК РФ.

Отсутствие в некоторых оправдательных приговорах признания права на реабилитацию хотя и является нарушением закона, однако к какому-либо ущемлению прав реабилитированных не ведет, т.к. случаев отказа в принятии заявлений о возмещении ущерба по данному основанию как в порядке гражданского, так и в порядке уголовного судопроизводства судами области не допускалось, поскольку основанием для рассмотрения вопросов реабилитации, возмещения вреда является не констатация наличия такого права, а принятие одного из перечисленных в ст. 134 УПК РФ решений, вступивших в законную силу.

В случаях, когда данные судебные решения указания на такое право оправданного не содержат, вынесения дополнительного акта о признании права на реабилитацию действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает. Согласно п. 1 ст. 397 УПК РФ в порядке исполнения приговора рассматриваются вопросы возмещения вреда реабилитированному, а не признания его права на это.

Достаточно часто в возвращениях, а также кассационных и апелляционных жалобах Министерство финансов РФ ссылается на то обстоятельство, что компетентным органом не принято решения о реабилитации конкретного лица, в связи с чем у заявителя отсутствует такое право. Указанные доводы признаются судом безосновательными, поскольку отсутствие в приговоре, постановлении, определении указания на признание за лицом права на реабилитацию не может служить основанием для отказа в реабилитации <2>.

При этом с учетом положений ст. 133 УПК РФ и ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного или необоснованного уголовного преследования, возмещается в случаях: незаконного осуждения; незаконного привлечения к уголовной ответственности; незаконного задержания, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу и иных мер процессуального принуждения; незаконного применения принудительных мер медицинского характера и т.п.

Вред возмещается государством в полном объеме (в т.ч. с учетом требований ст. 15 ГК РФ) независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда за счет казны Российской Федерации. Одновременно с этим на реабилитированного не должна быть возложена обязанность доказать наличие вины конкретных должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или суда в причинении ему вреда.

Согласно ч. 1 ст. 135 УПК РФ возмещение реабилитированному имущественного вреда включает в себя возмещение:

1. заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования;
2. конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда его имущества;
3. штрафов и процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда;
4. сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи;
5. иных расходов.

Наибольшую долю среди таких дел составляют заявления реабилитированных, связанные с возмещением сумм, выплаченных ими за оказание юридической помощи. В частности, из 9565423 руб., выплаченных за счет казны РФ реабилитированным в 2011 г., 610200 руб. составили расходы на оказание юридической помощи. При этом суды при компенсации расходов учитывают произведенные заявителем выплаты не только профессиональным адвокатам юридических консультаций или адвокатских кабинетов, но также и иным лицам, допущенным по решению суда в качестве защитников в соответствии с положениями ч. 2 ст. 49 УПК РФ.

В настоящее время до принятия на территории России федерального закона, регулирующего вопросы и порядок возмещения вреда, причиненного гражданину в результате его незаконного уголовного преследования, продолжают действовать (в той части, в которой они не противоречат ст. ст. 133 - 139 УПК РФ):

• Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. (далее - Указ от 18 мая 1981 г.) <3>, которым утверждено Положение о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (далее - Положение о порядке возмещения ущерба);

• Инструкция по применению Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда <4> (далее - Инструкция о порядке возмещения ущерба).

Согласно подп. 5 п. 2 Положения о порядке возмещения ущерба возмещению в порядке реабилитации подлежат лишь суммы, выплаченные гражданином юридической консультации за оказание юридической помощи.

Вместе с тем данное указание не соответствует требованиям ч. 1 ст. 133 УПК РФ об обязанности государства возместить вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Поскольку защитники (адвокат или иное лицо, допущенное в качестве защитника к участию в деле по решению суда) в соответствии с положениями ч. 1 ст. 49 УПК РФ осуществляют защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывают им юридическую помощь при производстве по уголовному делу, подлежат возмещению в порядке реабилитации не только суммы, выплаченные гражданином юридической консультации за оказание юридической помощи, но и суммы, выплаченные иному лицу, допущенному к делу в качестве защитника.

Суммы, выплаченные за оказание юридической помощи, согласно п. 4 ч. 1 ст. 135 УПК РФ относятся к имущественному вреду, причиненному реабилитированному, поэтому подлежат взысканию в его пользу независимо от того, сам ли он или другие лица по его поручению либо с его согласия произвели данные выплаты.

При рассмотрении вопроса о возмещении имущественного вреда реабилитированным ставится вопрос и о взыскании убытков в виде упущенной выгоды (чаще в случае с индивидуальными предпринимателями). В данном случае следует отметить, что отсутствуют основания для рассмотрения этого требования в порядке уголовного судопроизводства; необходимо указанное требование оставлять без рассмотрения для разрешения вопроса в порядке гражданского судопроизводства, поскольку согласно ст. 135 УПК РФ возмещение реабилитированному имущественного вреда включает в себя возмещение средств, которых он лишился в результате уголовного преследования, т.е. реального ущерба.

На возможность компенсации упущенной выгоды при реабилитации указано в ряде решений Конституционного и Верховного Судов РФ.

Так, Конституционный Суд РФ указал, что действующее законодательство при возмещении вреда реабилитированным гражданам не ограничивает данное право только ущербом, причиненным незаконным изъятием имущества, но предполагает и возмещение иных убытков, включая упущенную выгоду <5>.

В тех случаях, когда реабилитированным в порядке ст. 399 УПК РФ предъявляются требования о возмещении вреда различного вида (имущественного вреда, морального ущерба, упущенной выгоды и т.д.), суду надлежит рассматривать и принимать решение по существу (о полном или частичном их удовлетворении или об отказе в их удовлетворении) только по тем требованиям, которые подлежат рассмотрению в уголовно-процессуальном порядке. Требования же, подлежащие рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, должны быть оставлены без рассмотрения, о чем также указывается в постановлении судьи, вынесенном по результатам рассмотрения материала в порядке ст. 399 УПК РФ, с разъяснением реабилитированному права на обращение с соответствующим иском в порядке гражданского судопроизводства.

В настоящее время согласно действующей редакции ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию имеет лишь подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.

Таким образом, положения гл. 18 УПК РФ по уголовным делам частного обвинения не применяются, поскольку она регулирует вопросы возмещения государством вреда, причиненного гражданину в результате уголовного преследования, в случаях если оно осуществляется от имени государства органом дознания, дознавателем, следователем, прокурором и судом.

Защита прав лиц от незаконного уголовного преследования по делам частного обвинения может быть реализована иным образом, что нашло отражение в решениях Конституционного Суда РФ.

Такая защита может быть осуществлена путем принятия судом по заявлению этого лица решения о возмещении ему вреда в ином процессуальном порядке на основе норм гражданского права <6>.

При оправдании подсудимого по делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по данному делу (ч. 9 ст. 132 УПК РФ).

Возмещение же иного вреда за счет средств частного обвинителя главой 18 УПК РФ не предусматривается.

Следует отметить, что необходимость обеспечения требования УПК РФ о реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (ч. 2 ст. 6), не исключает использования гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу. При установлении наличия злоупотребления правом вред, в порядке ст. 1064 ГК РФ, может быть возмещен за счет частного обвинителя в полном объеме.

В случае отмены обвинительного приговора в апелляционном, кассационном или надзорном порядке по делам частного обвинения реабилитация возможна.

В соответствии с положениями ст. 135 УПК РФ реабилитированный вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда 1) в суд, постановивший приговор, вынесший постановление, определение о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования, либо 2) в суд по месту жительства реабилитированного, либо 3) в суд по месту нахождения органа , вынесшего постановление о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования, либо об отмене или изменении незаконных или необоснованных решений.

Каких-либо существенных затруднений в определении порядка рассмотрения ходатайств реабилитированных о возмещении ущерба суды области не испытывали, рассматривая заявления о возмещении имущественного вреда в порядке, установленном ст. 399 УПК РФ для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.

В случаях если вопросы реабилитации рассматривались в рамках гражданского судопроизводства, такие иски в силу ст. ст. 24, 29 ГПК РФ подсудны районным судам.

Возмещение морального вреда реабилитированному предусмотрено ст. 136 УПК РФ.

1. Прокурор от имени государства приносит официальное извинение реабилитированному за причиненный ему вред.
2. Если сведения о задержании реабилитированного, заключении его под стражу, временном отстранении его от должности, применении к нему принудительных мер медицинского характера, об осуждении реабилитированного и иных примененных к нему незаконных действиях были опубликованы в печати, распространены по радио, телевидению или в иных средствах массовой информации , то по требованию реабилитированного, а в случае его смерти - его близких родственников или родственников либо по письменному указанию суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, дознавателя соответствующие средства массовой информации обязаны в течение 30 суток сделать сообщение о реабилитации .
3. По требованию реабилитированного, а в случае его смерти - его близких родственников или родственников суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны в срок не позднее 14 суток направить письменные сообщения о принятых решениях, оправдывающих гражданина, по месту его работы, учебы или месту жительства .
4. Иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Таких дел значительное количество (граждане активно защищают свои права - за 2011 г. принято порядка 300 решений).

Указанные иски рассматриваются в соответствии со ст. ст. 1100, 1101 ГК РФ. Следует указать, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины должностных лиц в случаях его причинения гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде; в иных случаях ответственность за моральный вред может быть установлена лишь при наличии вины должностных лиц. Размер компенсации морального вреда определяет суд в зависимости от характера причиненных лицу физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации должны учитываться требования разумности и справедливости; а также фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, характер физических и нравственных страданий, индивидуальные особенности пострадавшего.

Характер физических и (или) нравственных страданий лица, которому причинен вред, зависит от фактических обстоятельств причинения морального вреда, характера и объема причиненных истцу страданий, индивидуальных особенностей потерпевшего, иных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

На определение размера компенсации влияют разные обстоятельства.

Учитывая объективные сложности, в т.ч. и для самого реабилитированного, в доказывании негативных последствий морального вреда, назрела необходимость нормативного закрепления презумпции морального вреда (в случае юридической реабилитации реабилитированный имеет безусловное право на денежную компенсацию со стороны государства в бесспорном порядке, без специального доказывания негативных последствий).

Хотелось бы отметить, что в практике возникает вопрос о компенсации морального вреда близким родственникам реабилитированного. Моральный вред при конкретных обстоятельствах может быть компенсирован.

Данный вопрос разрешается также в рамках гражданского судопроизводства с применением положений ст. 1069 ГК РФ.

Согласно ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с указанным Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от имени казны выступает соответствующий финансовый орган, если в соответствии с п. 3 ст. 125 ГК РФ эта обязанность не возложена на другой орган.

В соответствии с ч. 1 ст. 242.2 БК РФ обязанность по исполнению судебных актов по искам о возмещении вреда, причиненного действиями государственных органов Российской Федерации или их должностных лиц, возложена на Министерство финансов РФ.

От имени Министерства финансов РФ по специальному поручению могут выступать в суде государственные органы, органы местного самоуправления, а также юридические лица и граждане (п. 3 ст. 125 ГК РФ).

Возможность восстановления иных прав реабилитированного (трудовых, пенсионных, жилищных) предусмотрена ст. 138 УПК РФ. Заявления подобного рода рассматриваются в порядке, установленном ст. 399 УПК РФ для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.

Особенностью рассмотрения таких материалов является то, что если требование о возмещении вреда судом не удовлетворено или реабилитированный не согласен с принятым судебным решением, то он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Также государство гарантирует своим гражданам право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53 Конституции РФ).

В развитие указанного конституционного предписания в современном уголовно-процессуальным законодательстве появился институт реабилитации.

В настоящее время вопросы реабилитации лиц, незаконно подвергнутых уголовному преследованию, кроме УПК РФ регулируются нормативными актами бывшего СССР, а именно Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18.05.1981 «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей».

В данной статье я поведу речь об особенностях работы адвоката в качестве представителя реабилитируемого лица, под которым в ст. 133 УПК РФ понимается: 1) подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор; 2) подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения; 3) подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части первой статьи 27 настоящего Кодекса; 4) осужденный - в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 части первой статьи 27 настоящего Кодекса; 5) лицо, к которому были применены принудительные меры медицинского характера, - в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры (далее в статье будет упоминаться общий термин – реабилитированный).

Надо сказать, что в теории и тем более в практике возник спор, касающийся вопроса права на реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ лиц, в отношении которых вынесены процессуальные решения о частичном прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям, об оправдании в части вмененных им органами следствия преступлений (в научной литературе встречается такое понятие как «частичная реабилитация»). Существует точка зрения, что, поскольку лицо было оправдано частично, а в остальной части было признано виновным и ему было назначено наказание, то признавать за ним право на реабилитацию нельзя. Однако такая точка зрения является ошибочной, поскольку само по себе признание права на реабилитацию еще не означает признание всех претензий лица частично оправданного. В этой связи можно привести правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную им в определении от 18.07.2006г. № 279-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Рысевой Нины Николаевны на нарушение ее конституционных прав статьёй 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Конституционный Суд РФ указал, что ни в данной статье, ни в других законодательных нормах, регламентирующих возмещение ущерба, причиненного гражданину незаконным уголовным преследованием, не содержится положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, в отношении которого было вынесено постановление (определение) о прекращении уголовного преследования по реабилитирующему основанию, по той лишь причине, что одновременно в другой части обвинения это лицо было признано виновным в совершении преступления либо уголовное преследование в отношении него было прекращено по основанию, не указанному в пунктах 2 и 3 части второй статьи 133 УПК Российской Федерации, - в таких ситуациях с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела и в соответствии с принципами справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина суд вправе принять решение о частичном возмещении реабилитированному лицу вреда, если таковой был причинен в результате уголовного преследования по обвинению, не нашедшему подтверждения в ходе судебного разбирательства. Таким образом, считаю, что спор о праве лиц, в отношении которых уголовное преследование прекращено или в отношении них вынесены оправдательные приговоры в части вмененного им обвинения, разрешен в пользу указанных лиц. Отказать в принятии искового заявления в порядке реабилитации компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности основываясь только на том основании, что судом, к примеру, постановлен оправдательный приговор только в части имевшегося обвинения, суд не вправе.

Однако в практике судов и по сей день имеются случаи отказа в удовлетворении исковых требований лиц, в отношении которых уголовное преследование было частично прекращено по реабилитирующим основаниям.

Так определением судебной коллегии по гражданским делам Ульяновского областного суда от 29.04.2008г. (опубликован на сайте Ульяновского облсуда 08.05.2008г. № 10264) оставлено без изменения решение Тереньгульского районного суда по иску П. к ОВД Муниципального образования «Тереньгульский район», Минфину РФ, согласно которому в удовлетворении исковых требований П. о компенсации морального вреда, связанного с частичным прекращением уголовного преследования отказано. Из материалов дела следовало, что 15.09.2005г. П. было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 222, ч. 1 ст. 223, ст. 119, ч. 1 ст. 116 УК РФ. Уголовное дело было направлено в суд. В судебном заседании представитель государственного обвинения отказался от обвинения П***. по ч. 1 ст. 222 и ч. 1 ст. 223 УК РФ. Постановлением Тереньгульского районного суда от 09.11.2005г. уголовное преследование в отношении П *** по указанным статьям прекращено по ч. 7 ст. 246, ст. 254 УПК РФ.
Как указала коллегия согласно ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию возникает у подсудимого в случае, если в отношении него вынесен оправдательный приговор или когда в отношении него уголовное преследование прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.
Далее коллегия указала, что оснований для применения ст.ст. 1070, 1100 ГК РФ не имелось в связи с этим решение суда законно и обосновано.

В свое практике я осуществлял представительство двух реабилитируемых, которые были незаконно привлечены в разное время следственными органами к уголовной ответственности. Одно из дел в отношении С-ва было прекращено по реабилитирующим основаниям следователем, второе в отношении Б-ой закончилось оправданием последней. Полагаю, что сразу же нужно указать коротко фабулы этих дел, для того чтобы потом не возвращаться к этому.

В первом случае С-в, молодой человек, 20 лет (на момент происходящих событий), приехавший в гости к своим родным в г. Екатеринбург, в вечернее время, прогуливаясь по одной из улиц города, был остановлен нарядом милиции и препровожден в отдел милиции, где он был тут же опознан потерпевшей по уголовному делу о разбойном нападении на последнюю. Далее последовал его допрос в качестве подозреваемого, а затем избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, а потом предъявлением обвинения. В течение двух месяцев С-в содержался в условиях СИЗО г. Екатеринбурга. Судом срок содержания под стражей С-ва продлевался по инициативе следователя. таким образом С-в под стражей находился чуть более двух месяцев, пока следователь не прекратил в отношении него уголовное преследование, т.к. был установлен и изобличен истинный виновник в нападении на потерпевшую по делу.

Второе дело в отношении Б-ой, которая привлекалась к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 327 УК РФ (данное дело уже было освещено мною на страницах газеты ранее). Особенностью дела было следующее: во-первых, расследование, рассмотрение дела судом (первой и апелляционной, кассационной инстанций) продолжалось почти два года, а именно 629 дней, т.е. со дня возбуждения дела 28.08.2008г. по 19.05.2010г. (день вынесения определения кассационной инстанцией), во-вторых, за то время, пока длилось разбирательство, Б-ая забеременела (как, наверное, не странно это звучит, но и такое бывает). Почти в конце разбирательства дела она родила дочь. Однако, не успев обрадоваться данному событию, Б-ая испытала новый удар, поскольку начались новые проблемы, ребенок у Б-ой родился с врожденным заболеванием.

Дела о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности по большому счету не отличаются от других аналогичных дел, думаю каждый из практикующих юристов участвовал по ним и неоднократно.

Мне хотелось бы остановиться на возникающих трудностях по таким делам на примерах из своей практики.

Первое, что нужно определить при подготовке искового заявления- будущий ответчик по делу. Очень часто, судя по опубликованным обзорам судебной практики по данной категории дел, иски предъявляются к ненадлежащим субъектам. Так, например, в опубликованной практике встречал иски в порядке главы 18 УПК РФ о компенсации морального вреда к прокуратуре субъекта РФ, МВД РФ и т.д., что естественно вело либо к возвращению исковых заявлений, либо к отказу в удовлетворении иска, но чаще суды осуществляют замену ненадлежащего ответчика, привлекая Минфин РФ в качестве ответчика, а прокуратуру и МВД (чаще всего субъекта РФ) в качестве третьих лиц. Прокуратуру, полагаю, привлекают к участию в деле в порядке главы 18 УПК РФ, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 136 УПК РФ на прокурора возложена обязанность от имени государства принести официальное извинение реабилитированному. Данная позиция не является бесспорной, по моему мнению, поскольку в иске о компенсации морального вреда в порядке ст. 136 УПК РФ предметом являются материально- правовые претензии реабилитированного к государству в лице Минфина РФ, возложение же обязанности на прокурора исполнить его процессуальную обязанность - принести официальное извинение является предметом совершенно другого порядка и должно рассматриваться либо в порядке главы 25 ГПК РФ, как считают судьи Челябинского областного суда (судя по опубликованному обобщению практики применения судами Челябинской области уголовно-процессуального законодательства о реабилитации (глава 18 УПК РФ) или в порядке уголовного судопроизводства, как указала по конкретному гражданскому делу судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда (дело № 33-8383-2004), изменяя решение нижестоящего суда, удовлетворившего требование реабилитированного о возложении обязанности на прокурора района принести официальное извинение.

В соответствии со ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом. Поэтому требования о взыскании компенсации морального вреда предъявляются к Министерству Финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации. Резолютивная часть искового заявления может выглядеть, на мой взгляд, следующим образом: «Взыскать с Министерства Финансов РФ за счет казны Российской Федерации в пользу Иванова Ивана Ивановича ХХХХХХХ рублей в возмещение компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности.».

Здесь же, полагаю, нужно затронуть немаловажную проблему компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности по делам частного обвинения. Как правило, по делам частного обвинения инициатором возбуждения дела, а также лицом, на котором лежит обязанность доказать виновность обвиняемого, является потерпевший, (здесь я не говорю об уголовных делах частного обвинения, возбужденных в порядке ч. 4 ст. 20 УПК РФ, поскольку уголовное преследование в данном случае осуществляется в общем порядке). В данном случае судебная практика также неоднозначна. Например, обобщение судебной практики Челябинского областного суда, упомянутое выше, показало, что у мировых судей нет единого подхода к вопросу о необходимости признания права на реабилитацию по делам частного обвинения. Не все судьи согласны с мнением, что по делам частного обвинения в случае оправдания или прекращения уголовного дела по реабилитирующим основаниям следует признавать за лицом, необоснованно привлекавшимся к уголовной ответственности, право на реабилитацию и разъяснять ему порядок обращения с требованиями о возмещении вреда. В названном обобщении приведено три случая опадания мировыми судьями по реабилитирующим основаниям трех лиц, привлекавшихся к уголовной ответственности по делам частного обвинения. Двум лицам согласно резолютивной части приговоров указано о признании за ними права на реабилитацию, в одном из случаев право на реабилитацию разъяснено не было. Как я указал выше, норма ст. 1070 ГК РФ предусматривает в качестве субъекта за незаконное привлечение к уголовной ответственности казну Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом казну субъекта Российской Федерации, казну муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом, однако не предусматривает возможности возмещения вреда за счёт средств частного обвинителя независимо от вины последнего. На практике данное обстоятельство приводит к некоторому ущемлению прав реабилитированных.

Ясность в решение данной проблемы, на мой взгляд, отчасти вносит определение Конституционного Суда РФ от 28.05.2009г. № 643-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Васева Андрея Михайловича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», в котором суд указал, что реализация потерпевшим его процессуальных прав, хотя и по делам частного обвинения, не меняет публично-правовой сущности уголовной ответственности и не является основанием для постановки его в равные правовые условия с государством в части возмещения вреда в полном объеме и независимо от наличия его вины. Вместе с тем тот факт, что оспариваемая заявителем норма уголовно-процессуального закона не содержит указания на возмещение вреда за счет средств частного обвинителя независимо от вины последнего, не может расцениваться как свидетельство отсутствия у государства обязанности содействовать реабилитированному лицу в защите его прав и законных интересов, затронутых необоснованным уголовным преследованием. Такая защита может быть осуществлена путем принятия судом по заявлению этого лица решения о возмещении ему вреда в ином процессуальном порядке на основе норм гражданского права. Так, часть вторая статьи 136 УПК Российской Федерации прямо предусматривает, что иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. При этом согласно статье 151 ГК Российской Федерации суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда, если гражданину такой вред (физические или нравственные страдания) причинен действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом. Еще раньше Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 20.12.1994г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указал, что отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Таким образом, из сказанного можно сделать несколько выводов. Во-первых, у лица, которое было незаконно привлечено к уголовной ответственности по делу частного обвинения, имеется право на возмещение морального и материального вреда, причиненного ему незаконным уголовным преследованием, поскольку глава 18 УПК РФ не делает для данной категории дел каких либо исключений. Во-вторых, дела о взыскании компенсации морального вреда по данной категории дел имеют некоторые особенности, а именно: более широкий круг обстоятельств, входящих в предмет доказывания по делу, поскольку в данном случае будут подлежать применению общие нормы ГК РФ, касающиеся возмещения внедоговорного вреда.

Полагаю, нельзя обойти стороной вопрос о гражданско-правовой ответственности по указанной категории дел в порядке реабилитации, в случаях, когда потерпевшим является несовершеннолетний, а также недееспособный. УПК РФ предоставляет право законным представителям (родителям, опекунам) обратиться в защиту интересов указанных лиц к мировому судье с заявлением о возбуждении дела частного обвинения. Кто же будет являться в случае оправдания обвиняемого, ответчиком по такому делу?.. По моему мнению, в данном случае с учетом особенностей возбуждения уголовного дела, а также гражданско-правовых особенностей, имеющимся по таким делам, о которых речь шла выше, иск о взыскании компенсации морального вреда должен быть предъявлен как к самому непосредственному потерпевшему, так и к его законному представителю. Логика здесь полагаю, такова. С одной стороны, вред причинен (по мнению заявителя) лицу, неспособному в силу своего возраста или состояния здоровья, отстаивать свои права, именно нарушение его прав предполагаемым преступлением является отправной точкой уголовного преследования лица, поэтому логичнее было бы предположить, что именно он (несовершеннолетний, недееспособный) будет являться ответчиком по делу о взыскании компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности. С другой стороны, для начала уголовного преследования лица, виновного в совершении преступления в соответствии с УПК РФ обязательно наличие заявления потерпевшего или его законного представителя, потому, думаю, действия законного представителя по подаче заявления мировому судье в интересах несовершеннолетнего, также являются основанием для привлечения законного представителя к гражданско-правовой ответственности. на мой взгляд, в данном случае можно провести некоторую аналогию между следователем, дознавателем, принимающих решение о возбуждении уголовного дела и законным представителем, поскольку на всех них лежит обязанность принять все меры по установлению обстоятельств причинения вреда потерпевшему. Как на первых так и на вторых лежит обязанность доказать виновность лица, которое по их мнению причинило вред интересам потерпевшего.

Второй момент, на который следует обратить внимание при подаче искового заявления – подсудность дела.

Как уже было сказано выше, ответчиком по данной категории дел является федеральный исполнительный орган – Минфин РФ, который находится в г. Москве. Некоторые коллеги, читающие данную статью сразу же наверное приведут норму ч. 6 ст. 29 ГПК РФ, согласно которой иски о восстановлении трудовых, пенсионных и жилищных прав, возврате имущества или его стоимости, связанные с возмещением убытков, причиненных гражданину незаконным осуждением, незаконным привлечением к уголовной ответственности, незаконным применением в качестве меры пресечения заключения под стражу, подписки о невыезде либо незаконным наложением административного наказания в виде ареста, могут предъявляться также в суд по месту жительства истца. Однако если буквально толковать приведенную норму закона, то получается, что иски о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности, не могут рассматриваться по выбору истца и должны рассматриваться по правилам общей подсудности, т.е. по месту нахождения ответчика – в г. Москва. Считаю, что указанная норма не совсем корректно сформулирована законодателем, поскольку убытки, причиненные незаконным осуждением, незаконным привлечением к уголовной ответственности не включают в себя моральный вред, это категория несколько другая, отличная от убытков, понятие которых дано в ст. 15 ГК РФ, в ней говорится, как известно, о расходах, которые лицо произвело или должно произвести для восстановления нарушенного права. Далее нужно отметить, что Федеральное казначейство РФ, его управления по субъектам РФ и отделения в районах, городах структурно входят в состав Минфина РФ, должностные лица казначейства будут являться представителями ответчика в суде по иску. Также надо знать, что отделения не являются юридическими лицами, они действуют по доверенности от управления по субъекту РФ. Поэтому то у меня по делу С-ва возникла проблема куда же подавать иск. С одной стороны иск должен быть подан в суд по месту нахождения ответчика (ст. 28 ГПК РФ). Далее возникает следующая проблема, в какой суд г. Москвы подать иск. Как известно, в г. Москве функционируют 33 федеральных районных судов, какой же из них распространяет свою юрисдикцию на адрес, по которому находится Минфин РФ- задача титаническая, т.к. чтобы изучить юрисдикцию всех судов в г. Москва уйдет не один день, а может и неделя. С другой стороны, даже если будет установлен суд, то в силу большой отдаленности будет практически невозможно осуществлять представительство интересов С-ва в суде при рассмотрении дела. Финансовые, временные затраты будут неимоверно высокими в данном случае, учитывая, что у С-ва доходы не высоки, мне пришлось пойти на крайние меры. Я направил исковое заявление в один из районных судов г. Екатеринбурга, т.е. по месту нахождения управления федерального казначейства по Свердловской области. Конечно же, я понимал, что поступаю фактически вопреки ГПК РФ, однако дальнейшие события, произошедшие с делом, расставили всё по местам и проблема растворилась как бы сама собой. Но, однако, всё по порядку. Судья Ленинского районного суда г. Екатеринбурга, получив иск, сразу же своим определением вернул его С-ву в связи с неподсудностью дела данному суду. Я обжаловал данное определение в Свердловский областной суд, судебная коллегию по гражданским делам, которого вынесла определение, которым оставила определение судьи первой инстанции в силе, указав следующее: «…… в тексте искового заявления С-в указал, что проживает в г. Туринске Свердловской области, в соответствии с ч. 6 ст. 29 ГПК РФ иски о восстановлении трудовых, пенсионных и жилищных прав, возврате стоимости имущества или его стоимости, связанные с возмещением убытков, причиненных гражданину незаконным осуждением, незаконным привлечением к уголовной ответственности могут предъявляться в суд по месту жительства истца; в силу данной нормы в ее взаимосвязи с положениями ст. 1070 ГК РФ, главы 18 УПК РФ С-в вправе предъявить иск о компенсации морального вреда, причиненного незаконным преследованием в суд по месту своего жительства.» Таким образом, нам был открыт путь к предъявлению иска по месту жительства С-ва, т.е. в г. Туринске Свердловской области. Приобщив копию указанного определения областного суда к иску, мы подали его в Туринский районный суд, судья которого его и рассмотрел в конечном итоге.

Третья, одна из главных, основных и, пожалуй, самых сложных задач по делам данной категории – определение размера компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации, необходимо, прежде всего, учитывать, что в соответствии со ст. 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. В соответствии со ст. 1100 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Проблема возникает, когда необходимо «учитывать требования разумности и справедливости» в исковом заявлении при определении суммы компенсации причиненного вреда, который не имеет какого либо овеществленного значения. В какую же сумму оценить нравственные и физические страдания человека, побывавшего в орбите уголовно-процессуальной деятельности наших отечественных правоохранительных органов, побывавшего некоторое время в условиях изоляции от общества (которые не назовешь человеческими)? К сожалению, закон (ГК РФ) в том виде, в котором он в настоящее время существует не дает даже намека на решение данной проблемы, отдавая этот сложнейший вопрос на откуп судебной практики, а в конечном счете на усмотрение судьи, рассматривающего конкретное дело. Именно от судьи, у которого свои, сформировавшиеся взгляды на данную проблему, представления относительно разумности и справедливости зависит та сумма, которая будет взыскана в пользу реабилитированного. Кроме того, думаю, нужно учитывать наличие так называемого «телефонного права», а также то, что позиция судьи за редким исключением формируется под влиянием судебной практики вышестоящего для него суда, а потому он не может приять решение, обязывающее государство в лице Минфина РФ выплатить значительные суммы реабилитированному. Конституционный Суд РФ в своем определении от 20.11.2003г. № 404-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Цапцина Юрия Владимировича на нарушение его конституционных прав статьей 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 33 Закона Российской Федерации «Об авторском праве и смежных правах» и частью третьей статьи 322 Гражданского процессуального кодекса РСФСР» указал, что применяя правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо конституционных прав и свобод гражданина.

Задача адвоката, представляющего реабилитированного, состоит в том, чтобы не только указать конкретную сумму, которая по мнению его доверителя будет разумной и справедливой за причиненные последнему нравственные и физические страдания, вызванные незаконным привлечением к уголовной ответственности, но и ее обоснование и конечно же расчет взыскиваемой суммы, поскольку напомню, что дело будет рассматриваться по правилам гражданского судопроизводства.

В своей практике я использовал следующий прием расчета взыскиваемой суммы компенсации морального вреда. Как по первому делу, так и по второму из своей практики, я взяв за основу один минимальный размер оплаты труда, установленный ФЗ «О минимальном размере оплаты труда» на день предъявления иска в суд 4 330 рублей произвел умножение на количество дней, в течение которых мой доверитель находился в статусе подозреваемого (обвиняемого, подсудимого). Так по делу С-ва сумма ко взысканию по иску согласно моим расчетам составила 259 800 рублей = 4 330 рублей Х 60 дней в течение которых он находился в условиях ИСЗО, по делу Б-ой сумма иска составила 2 723 570 рублей = 4 330 Х 629 дней, в течение которых длилось уголовное преследование, включая срок на кассационное рассмотрение дела в областном суде. Как видно из приведенных расчетов, я применил чисто арифметический подход к определению сумм. Однако, в исковых заявлениях мною, а вернее моими доверителями С-вым и Б-ой соответственно обосновывались как размер сумм, подлежащих взысканию, так и степень физических и нравственных страданий.

Трудность также заключается в описании тех страданий, которые были причинены человеку в результате уголовного преследования, учесть индивидуальные особенности каждого из доверителей. Если в первом случае моральный вред был причинен молодому человеку 20 лет от роду, физически в целом здоровому, ранее не судимому и к уголовной ответственности не привлекавшемуся, то во втором случае речь шла о женщине 40 лет, ранее привлекавшейся к ответственности, являющейся инвалидом 2 группы по общему заболеванию. Однако в первом случае в отношении С-ва органами следствия была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и находился он там 60 суток, Б-ая же находилась во время следствия и суда на свободе.

Интересна в этой связи позиция Ульяновского областного суда по конкретному делу о компенсации морального вреда (опубликован на сайте Ульяновского облсуда от 17.12.2009г. №14201). Так, Е.*** обратился в суд с иском о компенсации морального вреда в размере 12 000 000 рублей. В обоснование иска указал, что 04.02.2004г. он был задержан по подозрению в совершении преступления, а 06.02.2004г. судом было вынесено постановление об избрании в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу. 29.01.2005г. он был оправдан коллегией присяжных. За период содержания под стражей испытал сильные физические и нравственные страдания. Кроме того, у него ухудшилось состояние здоровья.

Решением Ленинского районного суда г. Ульяновска с Минфина РФ за счет казны РФ в пользу Е.**** взыскано 120 000 рублей.

В своей кассационной жалобе на решение суда Е.*** указал, что денежная компенсация не соответствует глубине и степени перенесенных им физических и нравственных страданий, которые он пережил, находясь под стражей.

Из материалов уголовного дела следует, что Е.*** органами следствия обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных статьями 105 ч. 2 п.п. «ж, з», ст. 162 ч. 4, п.п. «б.В», ст. 325 ч. 2 УК РФ.

Кассационная инстанция указала следующее: «Закон не устанавливает ни минимального, ни максимального размера компенсации морального вреда, стоимость человеческих страданий не высчитывается.»

Что же касается сумм взысканных в пользу моих доверителей по указанным делам, то в пользу С-ва суд взыскал 70 000 рублей при этом в решении указал, что решая вопрос о наличии и размере физических и нравственных страданий, суд учел, что истец не представил суду доказательств причинения физических страданий, причиненных ему в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности и незаконного применения к нему меры пресечения в виде содержания под стражей. Далее суд указал, что вместе с тем, нравственные страдания имели место.

Нужно заметить, что судья в решении даже не попыталась представить свой расчет суммы, которая по ее мнению подлежит взысканию. Это еще раз, на мой взгляд, говорит о том, что судьи в определении размеров компенсации морального вреда исходят только из своего внутреннего убеждения.

Во втором случае судья, рассматривавший гражданское дело подошел к вопросу о расчете суммы подлежащей взысканию с Минфина РФ за счет казны РФ более правильно, приведя в решении свой, отличающийся от расчета представленного нашей стороной в иске, в результате взыскал в пользу Б-ой 91 000 рублей.

Последнее, что хотелось бы отметить – позиция представителей ответчика по делам указанной категории. Как по первому делу, так и по второму, в которых мне пришлось участвовать на стороне истца, представители Казначейства занимали одинаковую позицию – полное непризнание иска. На мои вопросы считают ли они, что действиями правоохранительных органов незаконно привлекавших моих доверителей к уголовной ответственности, последние понесли нравственные и физические страдания, ответ бы один- да понесли, но морального вреда не имеется, а также то, что суммы были очень завышены. Тогда я задавал им следующий вопрос- сколько же по их мнению следует взыскать в виде компенсации морального вреда с казны? Ответа я ни разу не получил.

После необоснованного возбуждения уголовного дела 5 лет назад человека сначала больше 2 лет пытались осудить, а потом он еще столько же «проворачивал фарш обратно». И вы знаете, провернул. И в этом его заслуга - в его, что называется, воле к победе. Мы ему лишь помогали.

Для реабилитации к делу подключился наш коллега - . Работа выполнена им, я - лишь рассказчик.

В конце 2014 года уголовное дело, дважды сходив в суд, было наконец прекращено в связи с отсутствием состава преступления. Но это вовсе не означало, что правоохранительные органы осознали свою вину, раскаялись в содеянном и бросились заглаживать причиненный вред. Увы.

К сожалению, они начали вести себя как нашкодившие школьники.

Прокурор извиняться не стал, как его к тому обязывает . Почему-то (мне действительно не понятно, почему) они очень не любят это делать. Узнав о поступлении в суд заявления реабилитированного о возмещении вреда, он просто взял и «задним числом» отменил постановление следователя о прекращении уголовного дела. Вот и нет основания для реабилитации.

Началось ли после этого дополнительное следствие? Нет, конечно. Никто не собирался его проводить. Всем же было понятно - это прокуратура прячется от реабилитации. И, в принципе, может это делать бесконечно долго. Как бы смешно такое поведение ни выглядело.

Что делать в этой ситуации нашему подзащитному? Писать жалобы. На «неспортивное» поведение прокурора. Жалоб было много. В разные инстанции. «Что божья роса», как говорится. Даже невозможно было установить, где фактически находится уголовное дело. Спрятали.

Так прошел 2015 год. Накануне Нового Года подзащитный позвонил мне и поделился своим тайным желанием взять в руки автомат и «тра-та-та-та, та-та!» Парень упертый, и опыт боевых действий имеет… Я посоветовал ему писать жалобы дальше. Никуда не денутся.

В начале 2016 года следователь, которому также совсем не по вкусу были выкрутасы прокуроров, вновь прекратил дело. Отменять не стали. Извиняться тоже.

Вновь поступившее от реабилитированного в суд заявление о возмещении вреда по неизвестным причинам попало вместо уголовной канцелярии в канцелярию по гражданским делам. И судья прекратил производство в силу невозможности рассмотрения заявления в порядке гражданского судопроизводства. А кто, спрашивается, просил его это делать в соответствии с ГПК РФ?

Набрав полный рот толерантности, защита в третий раз обратилась в суд, крупными жирными буквами написав, кто и как должен рассматривать заявление.

Поняли, что отвертеться не получится. Начали потихоньку удовлетворять требования. Сначала вернули деньги, потраченные на юридическую помощь. Затем обязали прокурора все-таки извиниться. А затем и моральный вред компенсировали.

Хотя нет. Отвертеться пытались до последнего (подробности в судебных решениях). А серьезные всё, вроде, люди. Государевы...

Документы

Все документы в данном разделе доступны только профессиональным участникам портала, имеющим .

Для доступа к документам необходимо авторизоваться

Автор публикации

• • • • • • • Другие публикации автора

              1. Право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

              2. Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют:

              1) подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор;

              2) подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения;

              (см. текст в предыдущей редакции)

              4) осужденный - в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 части первой статьи 27 настоящего Кодекса;

              5) лицо, к которому были применены принудительные меры медицинского характера, - в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры.

              2.1. Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, в порядке, установленном настоящей главой, по уголовным делам частного обвинения имеют лица, указанные в пунктах 1 - 4 части второй настоящей статьи, если уголовное дело было возбуждено в соответствии с частью четвертой статьи 20 настоящего Кодекса, а также осужденные по уголовным делам частного обвинения, возбужденным судом в соответствии со статьей 318 настоящего Кодекса, в случаях полной или частичной отмены обвинительного приговора суда и оправдания осужденного либо прекращения уголовного дела или уголовного преследования по основаниям, предусмотренным пунктами 1 , и 5 части первой статьи 24 и пунктами 1 , и 5 части первой статьи 27 настоящего Кодекса.

              3. Право на возмещение вреда в порядке, установленном настоящей главой, имеет также любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

              4. Правила настоящей статьи не распространяются на случаи, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или постановленный обвинительный приговор отменены или изменены ввиду издания акта об амнистии, истечения сроков давности, недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным