Незаконные действия при осуществлении правосудия. Юридические услуги, адвокат, закон, юрист, суд, консультация, развод

Защита прав частных лиц от затрагивающих их действий государственных органов и их должностных лиц является основой, краеугольным камнем всех современных конституций и правовых систем. Конституция Российской Федерации 1993 г. в статьях 2, 45, 46 и 53 также урегулировала соответствующие принципы, гарантировав возможность защиты индивидуальных прав, в том числе государственную защиту прав и свобод человека и гражданина.

Так, в соответствии с положениями ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В ст. 53 Конституции Российской Федерации закреплен один из способов защиты нарушенных прав и свобод человека и гражданина, а также конституционно-правового статуса личности в целом. В соответствии с ним каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Этим закреплен общий принцип имущественной ответственности государства за вред, причиненный гражданам в результате незаконных действий органов государственной власти и их должностных лиц. Существование и действие рассматриваемой статьи особенно важно, поскольку "важнейшее место в системе гарантий прав и свобод занимает институт правовой ответственности государства, его органов" Абдуллаев М.И. Права человека и закон [Текст] - СПб., Питер. 2008. - С. 202..

Эта ситуация не нова в России. Так, еще в XIX в. Государственная канцелярия, комментируя проект нового уголовного судопроизводства, отмечала: "Когда те самые органы государственной власти, которые установлены для охранения силы законов и общественного порядка, подают пример беззакония и непорядка, тогда возникает неуважение к властям и нравственная распущенность, при которой государство колеблется в самых его основаниях" Вишняков О.В. Особенности гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный при осуществлении правосудия [Текст] // Российский судья. - 2008. - № 3. - С. 27.. Позже Н.М. Коркунов писал, что правонарушения должностных лиц "больше, чем правонарушения частных лиц, подрывают авторитет закона, колеблют прочность юридического порядка: они более непосредственно отзываются на интересах всего государства" Российское законодательство X-XX веков. Т. 6: Законодательство первой половины XIX века. [Текст] / Под ред. Виленского Б.В.- М., Юридическая литература. 1988. - С. 361..

Поэтому, на наш взгляд, следует согласиться с точкой зрения тех авторов, которые рассматривают институт обязательств вследствие причинения вреда "как универсальный способ защиты всех субъективных прав, принадлежащих гражданам, юридическим лицам и государству, вне зависимости от их отраслевой принадлежности" Ярошенко К.Б. Возмещение вреда, причиненного гражданам действиями должностных лиц [Текст] // Советское государство и право. - 1982. - № 8. - С. 137..

Видный российский правовед Н.С. Таганцев на рубеже XIX и XX вв., анализируя судебную практику, отмечал: "Вознаграждение за вред и убытки, причиненные преступлением или проступком, составляет в сущности предмет гражданского права, вследствие чего оно и должно быть определено на основании законов гражданских" Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных 1885 года [Текст] / Под ред. Таганцева И.С. - М., Статут. 2003. - С. 98.. С аналогичной позицией уже в советский период выступали С.Н. Братусь и А.П. Кун Кун А.П. Вопросы возмещения вреда, причиненного гражданину актами власти [Текст] // Правоведение. - 1983. - № 6. - С. 81.. Вместе с тем следует отметить, что рассматриваемый вид деликтной ответственности сложен ввиду, в частности, его пограничности с конституционным, административным, финансовым и другими отраслями права.

Вред, причиненный в результате незаконной властной деятельности, отражается не только на имущественных, но и других правах и благах потерпевшего. Таким образом, незаконная деятельность властных органов и их должностных лиц порождает целый комплекс правоотношений по восстановлению прав потерпевшего. Очевидно, что нормы, направленные в совокупности на возмещение причиненного вреда, взаимосвязаны настолько, что принадлежат к единому правовому институту восстановления прав граждан, потерпевших от незаконных актов государственной власти. Вместе с тем нормы, закрепленные в ст. ст. 1069 и 1070 Гражданского кодекса РФ, являясь составной частью указанного комплексного института, остаются в то же время нормами гражданского права.

Что касается штрафной функции, то она носит скорее вспомогательный характер, так как вред возмещает казна, а не непосредственный причинитель ущерба. Поэтому нет большого смысла рассуждать об акте возмездия государства по отношению к самому себе. Пожалуй, о реализации штрафной функции, а также превентивной, можно говорить в аспекте применения регрессного иска к виновным государственным органам и лицам, поданного в гражданско-правовом судебном порядке Батурин В.А. Проблемы ответственности за вред, причиненный незаконными действиями органов внутренних дел [Текст] // Юридический мир. - 2008. - № 1. - С. 35..

Кстати, следует акцентировать внимание на особенностях ответственности государства за вред, причиненный актами суда, которая является одной из наиболее проблематичных тем всего института гражданско-правовой ответственности и имеет существенную специфику по сравнению с ответственностью за вред, причиненный в результате деятельности иных органов государственной власти и их должностных лиц.

В общетеоретическом плане ответственность за вред, причиненный судебными органами, можно разделить на три вида, первым из которых будет гражданско-правовая ответственность государства за вред, причиненный в результате незаконного привлечения судом к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности Репьев Г.А. Гражданско-правовое регулирование ответственности за вред, причиненный судебными органами (судьями) [Текст] // Российский судья. - 2007. - № 3. - С. 28..

Из приведенного в ч. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ перечня видно, что указанные незаконные действия могут иметь место при рассмотрении уголовных дел и дел об административных нарушениях. В перечисленных случаях для возмещения вреда нет необходимости устанавливать вину, вред компенсируется во всех случаях подтверждения факта причинения ущерба. Однако при этом соответствующий судебный акт должен быть признан незаконным (отменен вышестоящим судом), а также должна быть установлена причинно-следственная связь между незаконным судебным актом и последствиями.

Многими авторами отмечается неполнота указанных оснований невиновной ответственности судебных органов, предусмотренной п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ. Так, совершенно необоснованно не указано об ответственности за незаконное задержание подозреваемого, за применение такой меры пресечения, как залог; а также за необоснованное наложение ареста на имущество - два последних обстоятельства стали особенно актуальны в последнее время, так как они могут повлечь значительные экономические убытки и нередко применяются в качестве одного из инструментов в конкурентной борьбе различных экономических группировок.

Кроме того, имущественный вред может быть причинен такими необоснованными и незаконными административными взысканиями, как штраф, конфискация предмета, явившегося орудием совершения или непосредственным объектом административного правонарушения, лишение гражданина специального права, административное выдворение за пределы РФ. Но на сегодняшний день вред, образовавшийся в результате всех вышеперечисленных незаконных действий, подлежит возмещению по правилу, изложенному в ст. 1069 Гражданского кодекса РФ, то есть при условии установления вины судьи.

Можно выделить еще два вида ответственности за вред, причиненный при осуществлении правосудия. Критерием разграничения служит способ доказывания вины судьи и сущность постановленных судебных актов.

Наиболее сложный в реализации вид ответственности предусматривает, что вина причинителя вреда должна быть доказана судом в рамках уголовного процесса. Указанная в ч. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ ответственность требует наличия вступившего в силу приговора суда по преступлениям, предусмотренным ст. ст. 305 ("Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта") либо 293 ("Халатность") Уголовного кодекса РФ. При этом вина судьи должна быть выражена или в форме прямого или косвенного умысла (по первому составу преступления), или в виде неосторожности (при совершении халатности).

При этом возмещение вреда возможно как в рамках уголовного судопроизводства при рассмотрении дела в отношении судьи путем подачи гражданского иска по правилам ст. 44 Уголовно-процессуального кодекса РФ, так и путем предъявления самостоятельного иска в рамках гражданского судопроизводства (однако и в последнем случае для удовлетворения заявленных исковых требований о возмещении причиненного вреда необходим вступивший в законную силу обвинительный приговор в отношении судьи) Вишняков О.В. Возмещение вреда, причиненного неправомерными действиями судебных органов: от личной ответственности судьи к ответственности государства [Текст] // Российская юстиция. - 2008. - № 10. - С. 32..

С 2001 г. можно выделить и третий вид гражданско-правовой ответственности при отправлении правосудия - ответственность за вред в результате принятия судебных постановлений по вопросам, определяющим процессуально-правовое, но не материально-правовое положение сторон. Подобные виновные действия могут быть совершены в виде наложения ареста на имущество, нарушения сроков судебного разбирательства, несвоевременного вручения лицу процессуальных документов, приведшего к пропуску сроков обжалования.

В принципе основным отличием ответственности за вред в результате действий (бездействия) судьи при разрешении вопросов, не связанных с осуществлением правосудия по существу дела, является неприменение базового правила о презумпции вины причинителя вреда. Иными словами, вина судей или судьи должна быть доказана самим пострадавшим Афанасьев С.Ф. Гражданско-правовая ответственность суда (судей) общей юрисдикции в свете ее процессуальной реализации [Текст] // Администратор суда. - 2007. - № 3. - С. 19..

Тем не менее в действующем гражданском законодательстве отсутствуют нормы, регулирующие данный вид ответственности. Поэтому, несомненно, необходимо законодательно урегулировать данный вопрос, впрочем, как и вопрос об ответственности судьи в случае прекращения уголовного преследования в его отношении по нереабилитирующим обстоятельствам. То обстоятельство, что делинквентом является судья, создает существенные трудности в привлечении указанных должностных лиц к ответственности, что связано прежде всего с особым статусом судей. Подобный подход может быть признан нарушением основополагающего конституционного принципа равенства перед правосудием, в том числе равенства в ответственности за образовавшийся ущерб. В большей мере соответствовало бы конституционным принципам исключение условия вины из конструкции гражданско-правовой ответственности в сфере правосудия по аналогии с пунктом первым ст. 1070 Гражданского кодекса РФ, то есть установление таких правовых норм, в соответствии с которыми вред возмещался бы в случае отмены вступившего в законную силу судебного акта всегда, за исключением случаев, когда его принятие или вступление в силу послужило результатом позиции пострадавшего.

1. Вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

2. Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 настоящего Кодекса. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.

Комментарий к Ст. 1070 ГК РФ

1. Согласно Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53); права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52).

2. Комментируемая статья разграничивает случаи возмещения вреда, причиненного в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Первый пункт комментируемой статьи подлежит применению в случаях незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также незаконного привлечения юридического лица к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности.

Таким образом, в силу комментируемых норм возмещается вред в случаях, когда противоправное поведение публично-правового субъекта имеет специальный характер. В перечисленных выше случаях гражданину или юридическому лицу причинен в особенности тяжелый вред. Действительно, среди принадлежащих личности нематериальных благ свобода и возможность свободного передвижения являются одними из важнейших благ, а незаконное ограничение свободы причиняет подчас самые тяжкие страдания. То же можно сказать и о приостановлении деятельности юридического лица, ради которой создано само юридическое лицо. Особый характер вреда, причиняемого гражданам и юридическим лицам в случаях незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также незаконного привлечения юридического лица к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, требует применения специальной конструкции ответственности публичного субъекта. Эта специальная конструкция заключается в ответственности без вины. В соответствии с п. 1 комментируемой статьи в перечисленных случаях вред возмещается в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.

При этом в ГК РФ указывается, что порядок возмещения вреда в таких случаях устанавливается федеральным законом. В настоящее время такого закона не существует, и порядок возмещения определяется общими положениями о возмещении вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами (ст. 1069 ГК).

3. Перечень случаев, в которых в соответствии с п. 1 комментируемой статьи производится возмещение вреда, требует уточнения в соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, который отметил, что положение лица, задержанного в качестве подозреваемого и помещенного в условия изоляции, по своему правовому режиму, степени применяемых ограничений и претерпеваемых в связи с этим ущемлений тождественно положению лица, в отношении которого содержание под стражей избрано в качестве меры пресечения. Следовательно, и вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры, должен возмещаться государством в полном объеме независимо от вины соответствующих должностных лиц не только в прямо перечисленных в п. 1 комментируемой статьи случаях, но и тогда, когда вред причиняется в результате незаконного применения в отношении гражданина такой меры процессуального принуждения, как задержание. Пункт 1 комментируемой статьи по его конституционно-правовому смыслу означает, что подлежит возмещению за счет казны в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда вред, причиненный гражданину не только в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, но и в результате незаконного задержания в качестве подозреваемого.

———————————
Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 440-О «По жалобе гражданки Аликиной Татьяны Николаевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации».

4. Специфика положений, содержащихся в п. 2 комментируемой статьи, сводится к тому, что возмещение вреда, причиненного незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, производится по принципу вины. При этом наиболее важной проблемой правоприменения является вопрос о вине судьи в случаях причинения вреда при осуществлении правосудия.

В соответствии с комментируемой статьей вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Конституционный Суд РФ высказал свою позицию по поводу данной нормы в Постановлении от 25 января 2001 г. N 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова».

Как отмечает Конституционный Суд РФ, Гражданским кодексом РФ в качестве общего основания ответственности за причинение вреда предусмотрено, что лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064), т.е. по общему правилу бремя доказывания отсутствия вины возлагается на причинителя вреда. Положение п. 2 ст. 1070 Кодекса является исключением из этого правила: в предусмотренном им случае не действует презумпция виновности причинителя вреда, вина которого устанавливается в уголовном судопроизводстве, т.е. за пределами производства по иску о возмещении вреда.

Такое специальное условие ответственности за вред, причиненный при осуществлении правосудия, как отмечено в названном Постановлении, связано с особенностями функционирования судебной власти, закрепленными Конституцией РФ (гл. 7) и конкретизированными процессуальным законодательством (состязательность процесса, значительная свобода судейского усмотрения и др.), а также с особым порядком ревизии актов судебной власти. Производство по пересмотру судебных решений, а следовательно, оценка их законности и обоснованности осуществляются в специальных, установленных процессуальным законодательством процедурах: посредством рассмотрения дела в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях. Пересмотр судебного решения посредством судебного разбирательства по иску гражданина о возмещении вреда, причиненного при осуществлении правосудия, фактически сводился бы к оценке законности действий суда (судьи) в связи с принятым актом, т.е. означал бы еще одну процедуру проверки законности и обоснованности уже состоявшегося судебного решения и, более того, создавал бы возможность замены по выбору заинтересованного лица установленных процедур проверки судебных решений их оспариванием путем предъявления деликтных исков.

Между тем в силу указанных конституционных положений это принципиально недопустимо, иначе сторона, считающая себя потерпевшей от незаконных, с ее точки зрения, действий судьи в ходе разбирательства в гражданском судопроизводстве, будет обращаться не только с апелляционной либо кассационной жалобой, но и с соответствующим иском, а судья всякий раз будет вынужден доказывать свою невиновность. Тем самым, по мнению Конституционного Суда РФ, была бы по существу перечеркнута обусловленная природой правосудия и установленная процессуальным законодательством процедура пересмотра судебных решений и проверки правосудности (законности и обоснованности) судебных актов вышестоящими инстанциями.

Результат осуществления правосудия находится в зависимости от «судейской дискреции», в результате разграничить незаконные решения, принятые вследствие не связанной с виной ошибки судьи и его неосторожной вины, затруднительно. Поэтому участник процесса, в интересах которого судебное решение отменяется или изменяется вышестоящей инстанцией, может считать, что первоначально оно было постановлено не в соответствии с законом именно по вине судьи. В этих условиях обычное для деликтных обязательств решение вопроса о распределении бремени доказывания и о допустимости доказательств вины причинителя вреда могло бы парализовать всякий контроль и надзор за осуществлением правосудия из-за опасения породить споры о возмещении причиненного вреда.

Положение п. 2 комментируемой статьи, которое оспаривалось заявителями в Конституционном Суде, не только исключает презумпцию виновности причинителя вреда, но и предполагает в качестве дополнительного обязательного условия возмещения государством вреда установление вины судьи приговором суда и, следовательно, связывает ответственность государства с преступным деянием судьи, совершенным умышленно (ст. 305 «Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта» УК РФ) или по неосторожности (неисполнение или ненадлежащее исполнение судьей как должностным лицом суда своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если оно повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, — ст. 293 «Халатность» УК РФ).

Как полагает Конституционный Суд РФ, учитывая, что активность суда в собирании доказательств ограничена, законодатель вправе связать ответственность государства за вред, причиненный при осуществлении правосудия (т.е. при разрешении дела по существу) посредством гражданского судопроизводства, с уголовно наказуемым деянием судьи в отличие от того, как это установлено для случаев возмещения вреда, повлекшего последствия, предусмотренные п. 1 комментируемой статьи, в соответствии с которым ответственность государства наступает независимо от вины должностных лиц суда. В этой связи оспариваемое положение п. 2 ст. 1070 было признано не противоречащим Конституции РФ.

В то же время судебные акты хотя и принимаются в гражданском судопроизводстве, но ими дела не разрешаются по существу и материально: правовое положение сторон не определяется, не охватываются понятием «осуществление правосудия» в том его смысле, в каком оно употребляется в п. 2 комментируемой статьи; в таких актах решаются, главным образом процессуально, правовые вопросы, возникающие в течение процесса — от принятия заявления до исполнения судебного решения, в том числе при окончании дела (прекращение производства по делу и оставление заявления без рассмотрения).

Вследствие этого положение о вине судьи, установленной приговором суда, не может служить препятствием для возмещения вреда, причиненного действиями (или бездействием) судьи в ходе осуществления гражданского судопроизводства, в случае если он издает незаконный акт (или проявляет противоправное бездействие) по вопросам, определяющим не материально-правовое (решение спора по существу), а процессуально-правовое положение сторон. В таких случаях, в том числе в случае противоправного деяния судьи, не выраженного в судебном акте (нарушение разумных сроков судебного разбирательства, иное грубое нарушение процедуры), его вина может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением. При этом не действует положение о презумпции вины причинителя вреда, предусмотренное п. 2 ст. РФ.

Изложенные выше соображения, приведенные в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г., позволили суду прийти к выводу о том, что порядок возмещения вреда, причиняемого во всех таких случаях, а равно когда при причинении вреда в гражданском судопроизводстве уголовное преследование в отношении судьи прекращено по нереабилитирующим основаниям, подлежит законодательному урегулированию. В указанном Постановлении отмечено, что Федеральному Собранию надлежит урегулировать применительно к названным случаям основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также подведомственность и подсудность такого рода дел.

К сожалению, до сих пор эта часть Постановления Конституционного Суда РФ не выполнена. 30 сентября 2008 г. Верховный Суд РФ, пользуясь предоставленным ему Конституцией РФ правом законодательной инициативы, внес в Государственную Думу проект Федерального конституционного закона «О возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство в разумные сроки и права на исполнение в разумные сроки вступивших в законную силу судебных актов», а также проект Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального конституционного закона «О возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство в разумные сроки и права на исполнение в разумные сроки вступивших в законную силу судебных актов». Однако указанные законопроекты были отрицательно оценены Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, представившим по ним свое заключение. Как отмечается в заключении, предлагаемые законопроекты не охватывают всех случаев причинения вреда при осуществлении правосудия, а также фактически ограничивают право на возмещение по сравнению с действующими положениями ГК РФ.

В рамках науки гражданского процессуального права уделено значительное внимание отдельным связанным с обсуждаемой проблемой институтам. Например, вопросу судебной ошибки.

Такое невнимание к существующей проблеме ответственности за неэффективное осуществление правосудия по гражданским делам со стороны науки гражданского процессуального права представляется неоправданным. Признание возможной ответственности, например, государства за вред, причиненный при осуществлении правосудия, уже само по себе свидетельствует о том, что его отправление не всегда осуществляется эффективно. Поэтому, если мы признаем важность эффективного отправления правосудия в России, мы должны признавать и возможность ответственности за неэффективное осуществление государством, а также судьей своей функции. Кроме того, механизм возмещения вреда, причиненного неэффективным отправлением правосудия, должен рассматриваться как составная часть эффективного гражданского судопроизводства, поскольку путем возмещения вреда также достигаются (пусть и косвенным путем) цели защиты прав и свобод субъектов, обратившихся за судебной защитой.

За совершение дисциплинарного проступка (под которым понимается нарушение норм закона "О статусе судей в Российской Федерации" и положений кодекса судейской этики (в настоящее время принят Кодекс чести судьи Российской Федерации)) судья по решению соответствующей квалификационной коллегии судей может быть привлечен к дисциплинарной ответственности. Мерами такой ответственности являются предупреждение и досрочное прекращение полномочий судьи.

При неэффективном отправлении правосудия может наступить уголовноправовая, гражданскоправовая, дисциплинарная ответственность. Что касается дисциплинарной ответственности судей, то эти вопросы урегулированы в Законе РФ "О статусе судей в Российской Федерации". Например, в 2001г. были прекращены полномочия 40 судей за совершение поступков, позорящих честь и достоинство судьи и умаляющих авторитет судебной власти. По данным Высшей квалификационной коллегии судей РФ, 23 % проступков выразилось в волоките с разрешением дел, 18 % - в других грубых нарушениях процессуального закона, 15,4 % - фальсификация судебных документов и т.д.

В соответствии со ст. 53 Конституции РФ "каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц".

Ответственность государства за вред, причиненный при осуществлении судьей гражданского судопроизводства, а, следовательно, и обязанность возместить такой вред, наступает согласно п. 2 ст. 1070 ГК РФ в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Правила п. 2 ст. 1070 ГК РФ применяются совместно с правилами ст. 1064 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда.

Как видно, в гражданском законодательстве закреплены нормы, помогающие правильно определить предмет доказывания и другие вопросы доказывания по делам о возмещении вреда, причиненного при отправлении правосудия.

Таким образом, лицу, обратившемуся в суд с иском о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями судьи при отправлении правосудия, необходимо доказать факт причинения ему вреда, размер причиненного вреда, незаконный (неправомерный) характер действий причинителя вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между неправомерными действиями судьи и наступившим вредом. При этом вина судьи должна доказываться особым доказательством, специально оговоренном в законе, - вступившим в законную силу приговором суда в отношении судьи, причинившего вред при отправлении правосудия.

Хотя Конституция РФ устанавливает важную гарантию права любого лица (физического и юридического, российского или иностранного и т.д.) на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов (к числу которых, безусловно, относятся и суды) и их должностных лиц (судей), гражданское законодательство в названном пункте ст. 1070 ГК РФ и его других статьях детализирует этот принцип, устанавливая общие и специальное условия для наступления деликтного обязательства. Поскольку в гражданском судопроизводстве (а иски о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями суда (судьи) рассматриваются в настоящее время по общим правилам искового судопроизводства) действует правило разграничения обязанности доказывания, согласно которому каждое лицо обязано доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается в обоснование своих требований и возражений, становится очевидным, что доказать требуемый состав деликтного обязательства практически невозможно. Поэтому можно говорить о том, что, введя такое специальное условие для наступления ответственности государства за вред, причиненный действиями судьи при отправлении правосудия, законодатель существенно ограничил практическую реализацию гарантии, закрепленной в ст. 53 Конституции РФ.

Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П "По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В.Богданова, А.Б.Зернова, С.И.Кальянова и Н.В.Труханова" позволяет сделать вывод о том, что неэффективное отправление правосудия по гражданским делам (как функции государства) может выражаться не только в вынесении неправосудного (незаконного) судебного акта, которым дело разрешается по существу. Неэффективное отправление правосудия может иметь место и при совершении судом иных действий, урегулированных гражданско-процессуальным законодательством, но которыми разрешаются лишь отдельные вопросы в рамках рассмотрения того или иного дела (обеспечение доказательств, направление процессуальных документов лицам, участвующим в деле), равно как и при несовершении необходимых действий в соответствии с требованиями процессуального закона - такое правонарушение принято называть бездействием - отказ в принятии мер по обеспечению иска, отказ в принятии искового заявления, длительное нерассмотрение дела и т.п.

Конституционный Суд Российской Федерации постановил, что положение, содержащееся в п. 2 ст. 1070 ГК Российской Федерации, согласно которому вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу, не противоречит Конституции РФ и применяется, если речь идет о возмещении вреда, причиненного вынесением судебного акта, которым спор разрешается окончательно и по существу. Если же вред причинен иными действиями (бездействием) суда (судьи), которыми спор по существу не разрешается, в том числе и при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, отсутствие приговора в отношении виновного судьи не может служить основанием для отказа в возмещении государством такого вреда, но вина судьи может быть установлена соответствующим решением.

Подведомственность таких дел судам и арбитражным судам должна определяться по общим правилам разграничения подведомственности с учетом того, что спор о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями суда или судьи, носит экономический характер, поэтому подведомственность таких споров должна определяться и в зависимости от субъектного состава лиц, участвующих в деле, и с учетом новых правил подведомственности дел арбитражным судам по АПК РФ.

Но не принимать во внимание опасение о способности судов беспристрастно и объективно рассматривать названные дела также нельзя. Такое опасение может быть нейтрализовано ответственным подходом законодателя к определению судов, которым будет подсудно рассмотрение дел о возмещении вреда, причиненного при отправлении правосудия.

В настоящее время иски о возмещении вреда, причиненного неэффективным отправлением правосудия, предъявляются по общим правилам подсудности, поскольку специальные правила подсудности отсутствуют.

Самый "проблемный" вопрос, равно как и по всем делам по искам к государству о возмещении вреда, причиненного его государственными органами и их должностными лицами, - о надлежащем ответчике по делу. В соответствии со ст. ст. 1069, 1071 ГК РФ вред, причиненный незаконными действиями (бездействием) государственных органов и их должностных лиц подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от имени которой выступают соответствующие финансовые органы. Даже профессиональные юристы испытывают порой затруднения в определении "соответствующего финансового органа", уполномоченного представлять интересы казны Российской Федерации, не говоря об обычных гражданах, не обладающих необходимыми юридическими познаниями. После принятия ГК РФ некоторое время суды в качестве ответчика по данной категории дел привлекали Министерство финансов РФ, вред возмещался за счет средств, выделенных Министерству финансов РФ из федерального бюджета. Однако принятый позднее ГК РФ Бюджетный Кодекс Российской Федерации в п. 10 ст. 158 установил, что по искам о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов и их должностных лиц, от имени казны в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств по ведомственной принадлежности. Указать "главного распорядителя" лицу, не знакомому с бюджетным устройством России опять же непросто, даже судьи иногда испытывают определенные затруднения в определении надлежащего ответчика по делу. Например, в системе арбитражных судов главным распорядителем выступает Высший Арбитражный Суд РФ, а в системе судов общей юрисдикции - Судебный Департамент при Верховном Суде РФ.

Высший Арбитражный Суд РФ при разрешении конкретных дел в порядке надзора неоднократно подчеркивал, что надлежащий ответчик по делу по иску к государству о возмещении вреда, причиненного неправомерными действиями государственных органов и их должностных лиц, должен определяться с учетом положений п. 10 ст. 158 БК РФ.

Отсутствие единой позиции высших судебных органов по вопросу о надлежащем ответчике по обсуждаемой категории дел приводит и противоречивости судебной практики. К примеру, иски о возмещении вреда, причиненного неправомерными действиями судебного пристава-исполнителя судами общей юрисдикции удовлетворяются за счет денежных средств, выделенных из федерального бюджета Министерству финансов РФ, а арбитражными судами - за счет денежных средств, выделенных Министерству юстиции РФ как главному распорядителю денежных средств по ведомственной принадлежности.

Согласно Федеральному закону от 30 апреля 2010 года N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" и статье 222.1 АПК РФ граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства, российские, иностранные и международные организации, являющиеся в судебном процессе сторонами или заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора третьими лицами, взыскатели, должники, а в предусмотренных федеральным законом случаях также другие заинтересованные лица при нарушении их права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта, предусматривающего обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, в разумный срок могут с соблюдением предусмотренной законом подведомственности обратиться в арбитражный суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение в порядке, установленном Федеральным законом "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" и процессуальным законодательством Российской Федерации.

Введение 3
1. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда 5
1.1. Понятие, основания и условия возникновения гражданско-правовой ответственности за причинение вреда 5
1. 2. Гражданско-правовая ответственность за внедоговорное причинение вреда 8
2. Гражданская ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия 10
2. 1. Правосудие как особая функция государственной власти. Система судов РФ 10
2. 2. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия: основания возникновения, особенности возмещения вреда 12
2. 3. Проблемы регрессивной ответственности судей за вред, причиненный при осуществлении правосудия 26
Заключение 31
Список нормативных источников и литературы 32

Введение
Закрепление в Конституции Российской Федерации положения о том, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, следует рассматривать как одну из мер, направленных на построение правового государства. Углубление в Российской Федерации процессов демократизации определяется не только признанием властью прав и свобод человека, но и наличием эффективного государственного механизма их реализации и защиты. Это значит, что отсутствие правовой ответственности любого должностного лица полностью несовместимо с демократией и правовым государством.
В сфере судопроизводства данное положение имеет особое значение, поскольку такая деятельность сопряжена с ограничением свободы и неприкосновенности личности, вторжением в частную жизнь граждан, ущемлением имущественных прав, умалением благ неимущественных. К сожалению, судебная практика, как и всякая другая деятельность человека, не застрахована от ошибок и злоупотреблений. Необоснованное или незаконное осуждение, вынесение заведомо неправосудного решения, а также иные нарушения со стороны суда, как правило, сопряжены для пострадавших с душевными муками, нравственными переживаниями, материальными лишениями.
Однако, существующий в настоящее время порядок в значительной степени ограничивает случаи возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) судебных органов (судей).
Отсутствие эффективного механизма защиты прав потерпевших от судебных нарушений, ошибок и преступлений предопределило актуальность темы исследования.
Предметом исследования являются: основные положения института возмещения вреда, причиненного незаконными действиями суда, а также правовое регулирование механизма возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) суда.
Объектом исследования выступают правоотношения, складывающиеся при причинении вреда в результате незаконных действий (бездействия) суда (судьи).
Целью исследования является научный анализ комплекса теоретических положений, норм института возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, а также правоприменительной практики, и определение на их основе путей совершенствования законодательного регулирования и практики применения рассматриваемого института применительно к органам судебной власти.
Для реализации поставленной цели предполагается решить следующие задачи:
1 проанализировать основные положения гражданско-правового института возмещения вреда;
2 обобщить действующее законодательство, регулирующее вопросы возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти, применительно к судебным органам (судьям), а также практики его применения;
3 выявить сущность и особенности правоотношений, складывающихся вследствие причинения вреда, в результате незаконных действий (бездействия) судебных органов (судей);
4 исследовать теоретические проблемы гражданско-правовых способов защиты гражданских прав в части возмещения вреда, причиненного гражданам и юридическим лицам незаконными действиями (бездействием) судебных органов (судей).

1. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда.
1.1. Понятие, основания и условия возникновения гражданско-правовой ответственности за причинение вреда.
Вопрос об основании и условиях гражданско-правовой ответственности вообще и деликтной ответственности в частности является одним из сложнейших, а потому и спорным в теории гражданского права. Нередко термины «основание» и «условия» рассматриваются как синонимы, хотя преобладающим является мнение, что это различные понятия, разграничение которых самым общим образом можно провести так: условия - это те требования закона, которым должно отвечать основание.
Обязательства вследствие причинения вреда не являются однородными и могут классифицироваться по различным критериям. В данном случае важным является классификация в зависимости от того, в результате каких - противоправных или правомерных - действий причинен вред. Вред, причиненный в результате противоправного поведения, согласно ст. 1064 ГК подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Обязательства по возмещению противоправно причиненного вреда в основании своего возникновения имеют гражданское правонарушение, которое, в свою очередь, является видом более общей категории правонарушения.
Нетрудно заметить, что оно же является и основанием деликтной ответственности и должно отвечать определенным, установленным в законе условиям, в совокупности образующим состав правонарушения. К ним традиционно относят вред; противоправное поведение правонарушителя; причинную связь между противоправным поведением и наступившим вредом и вину причинителя вреда. Для применения деликтной ответственности наличие всех этих условий является необходимым, если иное не установлено законом. Обязанность возместить противоправно причиненный вред является мерой гражданско-правовой ответственности, возлагаемой на причинителя вреда или лицо, ответственное за его поведение.
Вред, причиненный правомерными действиями, по общему правилу не возмещается, если иное не предусмотрено законом, например причиненный в состоянии крайней необходимости. Обязанность возместить правомерно причиненный вред не может рассматриваться как мера ответственности, поскольку она лишена содержания, оснований и функций ответственности. Обязанность возместить правомерно причиненный вред возлагается на причинителя потому, что нет иных способов осуществить защиту прав и интересов потерпевшего. Поэтому законодатель, реализуя принцип преимущественной защиты одного из сталкивающихся интересов, возлагает на причинителя вреда обязанность его возместить, поскольку последний сохранил свои или чужие интересы за счет нарушения прав потерпевшего. Возмещение правомерно причиненного вреда является мерой защиты гражданских прав, основанием возникновения которой является факт правомерного причинения вреда. Кроме того, для возникновения обязательств по возмещению такого вреда необходимо наличие специального закона, предусматривающего обязанность возместить правомерно причиненный вред. Между действиями причинителя правомерного вреда и наступившим вредом также должна быть установлена причинная связь. Говорить о вине причинителя такого вреда нет никаких оснований, поскольку виновным может быть только противоправное, но не правомерное поведение.
В юридической литературе были высказаны и иные мнения относительно основания деликтной ответственности. Так, В.В. Витрянский основанием гражданской ответственности считает нарушение субъективных гражданских прав, а не состав гражданского правонарушения, отмечая, что необоснованно распространять на гражданско-правовые отношения положения уголовного права о составе преступления, так как это, по сути, «привнесение в имеющую вековые традиции цивилистику чуждых ей уголовно-правовых учений». Однако в дальнейшем В.В. Витрянский отмечает, что для применения гражданско-правовой ответственности необходимо наличие предусмотренных законом условий - нарушение субъективных гражданских прав, наличие убытков (вреда), причинной связи между нарушением прав и убытками (вредом), вина правонарушителя. Иными словами, называются те же самые условия гражданско-правовой ответственности, которые составляют критикуемый им состав правонарушения, а нарушение субъективных гражданских прав есть не что иное, как противоправное поведение, причиняющее вред.
В.С. Ем полагает, что основанием деликтной ответственности является не правонарушение, а лишь факт причинения вреда. Как уже отмечалось, причинение вреда может быть и правомерным, и тогда в большинстве случаев обязанность его возместить вообще не возникает. Кроме того, в дальнейшем автор указывает, что «условия, необходимые для признания этого факта правонарушением (противоправность, причинная связь, вина), должны быть обнаружены (установлены) в случае применения мер ответственности (возмещения вреда) .
Таким образом, основанием деликтной ответственности следует признать состав правонарушения, который должен характеризоваться наличием следующих условий: противоправного поведения правонарушителя, вреда, причинной связи между ними и вины правонарушителя.

1.2. Гражданско-правовая ответственность за внедоговорное причинение вреда.
Обязательство вследствие внедоговорного причинения вреда, как и другие гражданско-правовые обязательства, возникает при наличии определенных юридических фактов. Юридическим фактом, с которым закон связывает возникновение данного обязательства, является факт причинения вреда, деликт.
Определяя применение мер ответственности за причиненный вред, закон исходит из общего принципа, который в литературе обычно именуется «принцип генерального деликта». Согласно этому принципу причинение вреда одним лицом другому само по себе является основанием возникновения обязанности возместить причиненный вред. Следовательно, потерпевший не должен доказывать ни противоправность действий причинителя вреда, ни его вину. Наличие их презюмируется. В связи с этим причинитель вреда может освободиться от ответственности, лишь доказав их отсутствие.
В ГК принцип генерального деликта выражен в п. 1 ст. 1064, установившем, что вред, причиненный субъекту гражданского права, «подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред». Предусматривая возмещение причиненного вреда в соответствии с принципом генерального деликта, закон не ограничивается провозглашением главной идеи этого принципа, но определяет условия, при наличии которых вред подлежит возмещению. Следовательно, принцип генерального деликта никоим образом не означает, что ответственность должна применяться в силу самого факта причинения вреда. Законом определены общие условия ответственности за причиненный вред, которые входят в содержание понятия «генеральный деликт». К числу этих условий относятся:
противоправность поведения причинителя вреда;
причинная связь между его противоправным поведением и вредом;
вина.
Наряду с генеральным деликтом, определяющим общие условия ответственности за вред, закон предусматривает ряд особых случаев, к каждому из которых применяются специальные правила, образующие специальные деликты. Например, к числу специальных деликтов относятся нормы, регулирующие ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности (ст. 1079 ГК), ответственность за вред, причиненный несовершеннолетними (ст. 1073, 1074), ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1070) и др.
Соотношение между генеральным деликтом и специальными деликтами можно выразить следующим образом: если закон предусмотрел специальный деликт, то к соответствующим отношениям должны применяться нормы этого деликта; нормы генерального деликта подлежат применению при отсутствии специального деликта. И тем не менее основные, изначальные категории деликтного права содержатся в правилах о генеральном деликте, а нормы специальных деликтов опираются на них.

2. Гражданская ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия.
2.1. Правосудие как особая функция государственной власти. Система судов РФ.
Правосудие - вид правоохранительной и правоприменительной государственной деятельности, в которой реализуется судебная власть.
Наиболее широкое понимание правосудия философско-феноменологическое, где осуществление правосудия представляют в виде исполняемого ритуала (акта, действа), направленного на приобретение законной силы случая применения права при разрешении каких-либо споров. Вынесенное решение само может приобрести силу закона, равную применённой правовой норме (прецедент).
В теории права и в законодательстве правосудие нередко трактуется широко, и подразумевает всю сферу юстиции, включая процессуальную и исполнительную деятельность. Например, в уголовном праве России в понятии субинститута преступлений против правосудия термин правосудие охватывает как досудебную (дознание и предварительное следствие), так и судебную процессуальную деятельность, а также исполнение судебных решений. Это понимание правосудия в широком смысле.
Однако, например, Конституция России указывает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом (при этом, определения того, что такое «правосудие», она не содержит). Федеральный конституционный закон РФ «О судебной системе Российской Федерации» в части первой ст. 4 также подчёркивает:
Правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами, учрежденными в соответствии с Конституцией РФ и настоящим Федеральным конституционным законом. Создание чрезвычайных судов и судов, не предусмотренных настоящим Федеральным конституционным законом, не допускается.
Поэтому в содержание понятия «правосудие» в законодательстве часто включается только судебная деятельность по рассмотрению и разрешению различных категорий дел. Это понимание правосудия в узком смысле.
В Российской Федерации правосудие:
Осуществляется только судом (специальными государственными органами в лице судей).
Судьи и присяжные заседатели обладают особым правовым статусом, обеспечивающим их независимость и самостоятельность при принятии решений.
Правосудие осуществляется путём рассмотрения гражданских, конституционных, уголовных, административных и арбитражных дел.
Правосудие реализуется через гражданское, конституционное, уголовное, административное и арбитражное судопроизводство.
Акты реализации правосудия носят общеобязательный характер.
Система судов РФ и их компетенция представлены в следующей таблице:
Суды высшей инстанции Конституционный суд Российской Федерации Верховный суд Российской Федерации Высший Арбитражный Суд Российской Федерации
Суды общей юрисдикции Военные суды
Суды II инстанции Конституционный (уставный) суд субъекта Российской Федерации (не является подчиненным Конституционному Суду РФ) Суды субъектов Российской Федерации(верховные суды республик,краевые, областные суды, суды автономных округов, автономной области, городские суды городов федерального подчинения) Военные (флотские) окружные суды Федеральные арбитражные суды округов (кассационная инстанция)(10 штук)
Арбитражные апелляционные суды (апелляционная инстанция)(20 штук)
Суды I инстанции - Городские и районные суды, мировые судьи (последние - суды субъектов Федерации, для которых апелляционной инстанцией являются районные (городские) суды) Гарнизонные военные суды Арбитражные суды субъектов Российской Федерации
Рассматривают дела Соответствие нормативных правовых актов всех уровней действующей Конституции РФ, - Конституционный суд РФ. Соответствие нормативных правовых актов субъектов Федерации их Конституциям (уставам)- Конституционные (уставные) суды субъектов РФ Уголовные, административные, гражданские и иные дела, подведомственные судам общей юрисдикции Уголовные, административные, гражданские и иные дела, подведомственные судам общей юрисдикции, имеющие отношение к военнослужащим и организациям, в которых имеется военная и приравненная к ней служба Судебные споры в сфере экономической деятельности

2.2. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия: основания возникновения, особенности возмещения вреда.
Наличие ответственности суда (судьи), осуществляющего правосудие, является одной из гарантий нормального функционирования судебной системы и механизма реализации судебной власти. Любые незаконные действия органа судебной власти (судьи) при отправлении правосудия должны рассматриваться как нарушение принципов правосудия. Это связано со следующим.
1. Орган судебной власти является властным участником гражданского процессуального правоотношения, наличие властных полномочий в рамках правового государства априори предполагает наличие ответственности за неправомерные действия, неправомерность использования властных полномочий.
2. Орган судебной власти является обязательным участником любого гражданского процессуального правоотношения, что исключает возможность перенесения ответственности на иных лиц либо снятие ответственности за нарушение принципов правосудия вообще.
3. Обращение заинтересованного лица (потребителя юридических услуг) в суд является для него экстраординарным действием, именно по результатам данного обращения им и окружающими делаются выводы о наличии и действенности правовых гарантий судебной власти, установленных в действующем законодательстве.
4. Нарушение принципов правосудия органом судебной власти в силу правоприменительного характера его деятельности «искажает» установки законодателя в применяемых нормативных актах, а также обманывает «ожидания» потребителей юридических услуг от итогов правоприменения.
Нарушение органом судебной власти принципов правосудия должно иметь последствия, предусмотренные в гражданском процессуальном законодательстве, позволяющие исправить данные правонарушения со стороны суда. Рассматриваемые последствия выражаются в наличии безусловных оснований для отмены ранее вынесенного судебного акта вышестоящей судебной инстанцией. По существу, это основные положения права на справедливое судебное разбирательство, сформулированное в ст. 6 Европейской Конвенции. В рамках гражданского процесса они определяются как грубое нарушение норм процессуального законодательства (гражданской процессуальной формы) и закреплены в ч. 2 ст. 364 ГПК РФ: решение суда первой инстанции подлежит отмене независимо от доводов кассационных жалобы, представления в случае, если:
1) дело рассмотрено судом в незаконном составе;
2) дело рассмотрено судом в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания;
3) при рассмотрении дела были нарушены правила о языке, на котором ведется судебное производство;
4) суд разрешил вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;
5) решение суда не подписано судьей или кем-либо из судей, либо решение суда подписано не тем судьей или не теми судьями, которые указаны в решении суда;
6) решение суда принято не теми судьями, которые входили в состав суда, рассматривавшего дело;
7) в деле отсутствует протокол судебного заседания;
8) при принятии решения суда были нарушены правила о тайне совещания судей.
В арбитражном процессе основания для безусловной отмены судебного решения перечислены в ч. 4 ст. 288 АПК РФ, ими в любом случае являются:
1) рассмотрение дела арбитражным судом в незаконном составе;
2) рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания;
3) нарушение правил о языке при рассмотрении дела;
4) принятие судом решения, постановления о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;
5) неподписание решения, постановления судьей или одним из судей либо подписание решения, постановления не теми судьями, которые указаны в решении, постановлении;
6) отсутствие в деле протокола судебного заседания или подписание его не теми лицами, которые указаны в ст. 155 кодекса;
7) нарушение правила о тайне совещания судей при принятии решения, постановления.
Особенностью этих негативных правовых последствий является то, что они могут быть устранены только в рамках возбужденного гражданского дела и только в предусмотренном соответствующим процессуальным кодексом порядке.
Иные последствия нарушения органом судебной власти принципов правосудия связаны с возмещением вреда другим лицам, так как суд при осуществлении правосудия действует обезличенно, что связано с принципами независимости, беспристрастности судей. Представляется необходимым рассмотрение вопроса о возможности привлечения органа судебной власти (в лице соответствующего финансового органа Российской Федерации) к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения вреда потребителям юридических услуг в случае нарушения судом (судьей) принципов правосудия.
Первой нормативной предпосылкой для этого являются:
1) статьи 6 и 41 Европейской Конвенции;
2) статья 53 Конституции РФ, определяющая, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц;
3) кроме того, п. 2 ст. 1070 ГК РФ прямо предусматривает ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.
Второй предпосылкой является положительная в этом вопросе судебная практика Европейского Суда по правам человека по применению ст. 41 Европейской Конвенции, а также Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П, определения Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. № 42-О, от 8 февраля 2001 г. № 43-О, положительная практика органов судебной власти по возмещению вреда по делам, вытекающим из уголовного судопроизводства.
Анализ вышеуказанных правовых актов и результатов судебной практики позволяет сделать вывод о том, что потребителем юридических услуг (гражданином, юридическим лицом, организацией, обратившейся за защитой прав и свобод в орган судебной власти) может быть поставлен вопрос о возмещении ему вреда от действий суда при отправлении правосудия в гражданском судопроизводстве в следующих случаях:
1) при вынесении органом судебной власти незаконного решения, нарушающего его конституционные права и свободы, имеющие международное признание и защиту в международных юрисдикционных органах. Речь идет, прежде всего, о нарушении материальных прав и свобод, закрепленных в разд. I Европейской Конвенции и протоколах к ней, гл. 2 Конституции РФ, а также прав процессуального характера - ст. 6 Европейской Конвенции, определяющей право на справедливое судебное разбирательство;
2) при вынесении судом судебного акта, разрешающего дело по существу, отмененного по безусловному основанию (судебная ошибка);
3) при иных нарушениях органом судебной власти норм гражданского процессуального права (гражданской процессуальной формы), повлекших причинение вреда потребителю юридических услуг.
При отсутствии приговора суда в отношении признания незаконности действий судьи при рассмотрении дела, отсутствии иных судебных актов о признании действий (бездействия) судьи незаконными потерпевший может обратиться за компенсацией вреда в Европейский Суд по правам человека при выполнении условий, установленных в ст. 34 и ст. 35 Европейской Конвенции:
нарушение права, указанного в Европейской Конвенции, либо в протоколах к ней;
исчерпание всех внутренних средств правовой защиты;
соблюдение шестимесячного срока с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу;
отсутствие тождества нарушенного права по уже рассмотренным, либо рассматриваемым Европейским Судом делам;
наличие достаточного обоснования жалобы, в том числе по заявляемому ко взысканию материальному ущербу и моральному вреду;
отсутствие фактов злоупотребления своим правом на обращение в Европейский Суд;
соблюдение установленной процедуры обращения в Европейский Суд (оформление жалобы, составление документов на соответствующем языке, наличие приложенных документов, порядок направления жалобы и иных материалов в Европейский Суд, расходы и т.д.).
При этом следует иметь в виду, что в силу ст. 41 Европейской Конвенции Европейский Суд может помимо судебных расходов и взыскать материальный ущерб, и возместить моральный вред. Например, Постановлением Европейского Суда по правам человека от 26 января 2006 г. № 77617/01 по делу «Михеев против Российской Федерации» в порядке применения ст. 41 Европейской Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 130 тыс. евро в возмещение причиненного ему материального ущерба и 120 тыс. евро - в возмещение морального вреда.
В другом Постановлении Европейского Суда по правам человека от 2 декабря 2004 г. № 42138/02 по делу «Ярославцев против Российской Федерации», признав нарушение п. 1 ст. 6 Европейской Конвенции (по делу обжалуется длительность судебного разбирательства и законность принятого судом решения об отказе в государственной регистрации автомобиля заявителя в органах ГИБДД России), Европейский Суд постановил, что государство-ответчик обязано выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с п. 2 ст. 44 Европейской Конвенции 1600 евро в качестве компенсации морального вреда в пересчете на российские рубли по курсу, действующему на день выплаты, плюс сумму налогов, которые могут быть начислены на эту сумму.
Однако Европейский Суд в порядке ст. 41 Европейской Конвенции может прийти к выводу, например, о том, что установление факта нарушения требований п. 3 ст. 5 Европейской Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией любого причиненного заявителю материального ущерба и морального вреда. Суд по этому делу также вынес решение в пользу заявителя о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.
Открытым остается вопрос о возможности возмещения вреда лицу, если, несмотря на международную судебную практику (наличие прецедента в постановлениях Европейского Суда), суд вынес незаконное решение, а потерпевшему отказывают в обращении в Европейский Суд в связи с тем, что жалоба по существу является аналогичной той, что уже была рассмотрена Европейским Судом (п. b ч. 2 ст. 35 Европейской Конвенции) . Действующее гражданское арбитражное и арбитражное процессуальное законодательство в отношении данной ситуации никаких правил не содержит. Вряд ли можно распространить на этот случай действия статей ГПК РФ и АПК РФ даже по аналогии, содержащих основания для отмены судебного акта в связи с неправильным применением, либо неприменением норм материального права (например, ст. 363 ГПК РФ), так как практика Европейского Суда в качестве источника права на законодательном уровне пока не признается. Более того, в рассматриваемом случае нарушается право лица на справедливое судебное разбирательство. Аналогичная ситуация возможна, если судом при принятии решения по существу не были учтены положения, содержащиеся в постановлениях Конституционного Суда РФ, а заинтересованное лицо утратило возможность обращения в вышестоящие инстанции с соответствующими жалобами (истечение срока, отсутствие уважительных причин для их восстановления и т.п.).
Данная ситуация может быть разрешена путем включения в перечень оснований для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам рассматриваемого случая (ст. 392 ГПК РФ и ст. 311 АПК РФ, соответственно) при условии, что соответствующие постановления и Европейского Суда, и Конституционного Суда РФ предшествовали принятию оспариваемого акта.
Во-первых, п. 6, 7 ст. 311 АПК РФ косвенно свидетельствуют об этой возможности, так как в качестве оснований для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам уже выступают:
1) признание Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного арбитражным судом в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;
2) установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Европейской Конвенции при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека.
Во-вторых, значительно усилится необходимость изучения действующими судьями практики как Конституционного Суда РФ, так и Европейского Суда, что будет способствовать повышению общего уровня качества отправления правосудия в гражданском судопроизводстве.
В-третьих, это самый оптимальный путь исправления допущенной судебной ошибки и по временному отрезку (см. сроки пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам по сравнению с иными сроками пересмотра), и по затрачиваемым судебным ресурсам, и по минимальности внесения комплексных изменений в действующие ГПК РФ и АПК РФ. Кроме того, рассмотрение дела по вновь открывшимся обстоятельствам предполагает возможность рассмотрения дела по существу, что невозможно в порядке кассации и надзора.
В случае признания действий (бездействия) судьи по осуществлению правосудия незаконными приговором суда, либо иным судебным актом возмещение вреда возможно на основании действующего российского законодательства и существующей судебной практики (вторая ситуация пока не нашла своего закрепления, несмотря на указания Конституционного Суда РФ в Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П) .
Второй и третий случаи частично нашли свое разрешение в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П, который дал расширительное толкование п. 2 ст. 1070 ГК РФ и распространил ее правила не только на уголовное, но и на гражданское судопроизводство, однако при этом ввел и новые условия (по существу, новые нормы права) применения гражданско-правовой ответственности в этих случаях.
Формальное толкование текста рассматриваемого Постановления Конституционного Суда РФ и его выводов позволяет поставить на обсуждение вопрос - является ли ошибкой, упущением либо прямым намерением отсутствие в тексте упоминания еще о двух видах судопроизводства, предусмотренных ч. 2 ст. 118 Конституции РФ - административного и конституционного? Другими словами, повлечет ли последствия, предусмотренные в п. 2 ст. 1070 ГК РФ, возникновение обязательства по возмещению вреда, деятельность суда (судьи) в рамках административного и конституционного судопроизводства по отправлению правосудия, признанная впоследствии приговором суда или иным судебным актом незаконной?
Расширительное толкование «расширительного толкования» суждений Конституционного Суда РФ представляется некорректным. Соответственно, остается возможность толкования только ч. 2 ст. 1070 ГК РФ, которая устанавливает, что вред, причиненный при осуществления правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Терминология «вред, причиненный при осуществлении правосудия» свидетельствует о том, что она касается любого из четырех существующих видов судопроизводства и связана только с противоправным деянием судьи, предусмотренным действующим уголовным законодательством РФ. Таким образом, любые иные незаконные действия (бездействие) суда (судьи) при отправлении правосудия посредством административного или конституционного судопроизводства основанием для возмещения вреда потерпевшему являться не будут. Это еще раз свидетельствует об отсутствии четких границ между видами судопроизводства, предусмотренными в ч. 2 ст. 118 Конституции РФ, и необходимости определения границ самостоятельности административного судопроизводства и его содержания.
С точки зрения международного права деление правосудия на виды судопроизводства не имеет значения. Следовательно, необходимо законодательно закрепить возможность возмещения вреда потерпевшим лицам от иных незаконных действий органов судебной власти, связанных с нарушением принципов осуществления правосудия и правом на справедливое судебное разбирательство.
На этом же настаивает и Конституционный Суд РФ в Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П в силу невозможности разрешения данного вопроса самостоятельно, в силу его неподведомственности: в п. 3 резолютивной части постановления указано, что Федеральному Собранию надлежит в законодательном порядке урегулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также определить подведомственность и подсудность дел применительно к случаям, предусмотренным абзацем вторым п. 1 резолютивной части данного постановления, руководствуясь Конституцией РФ и с учетом данного постановления.
Существующая судебная практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов подтверждает невозможность возмещения вреда по условиям, предусмотренным в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П в отношении судебных актов (действий, бездействия судьи), не разрешающих дело по существу, до внесения нормативных изменений. В основном отказы в возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) суда (судьи) в рамках гражданского судопроизводства, не связанными с вынесением судебного акта, разрешающего дело по существу, основаны на определении неподведомственности этих дел судам.
Например, в судебных актах можно встретить следующие формулировки:
В Определении Верховного Суда РФ от 26 января 2006 г. № КАС05-644 указано, что в принятии заявления к Верховному Суду РФ и казне РФ в лице Министерства финансов РФ о возмещении вреда отказано правомерно, поскольку требования о возмещении вреда, причиненного заявителю действиями судей при осуществлении правосудия, не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства. В Определении Верховного Суда РФ от 10 июля 2003 г. № 49-Г03-61 отмечено, что в принятии к рассмотрению иска о защите права на кассационное обжалование и компенсации морального вреда отказано правомерно, поскольку действия (бездействие) судьи не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
В Определении Верховного Суда РФ от 24 июня 2003 г. № 50-Г03-5 установлено, что в принятии к рассмотрению заявления об оспаривании действий (бездействия) судов и судей отказано правомерно, поскольку данное дело не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
В Определении Верховного Суда РФ от 16 июня 2003 г. № 49-Г03-43 указано, что в принятии заявления о защите права на правосудие и компенсации морального вреда отказано правомерно, поскольку в законодательном порядке не урегулированы вопросы возмещения государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства, в случае если вина судьи установлена не приговором суда.
В Определении Верховного Суда РФ от 20 марта 2003 г. № 49-Г03-22 указано, что в принятии к рассмотрению заявления о защите права на судебную защиту и возмещении морального вреда отказано правомерно, поскольку ответственность суда или судьи за действия, связанные с осуществлением правосудия, за исключением случаев, когда вина судьи установлена приговором суда, действующим законодательством не предусмотрена.
В Определении Верховного Суда РФ от 18 февраля 2003 г. № 49-Г03-8 установлено, что в принятии к рассмотрению искового заявления о защите права на правосудие и компенсации морального вреда отказано правомерно, поскольку заявленное требование не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, а вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия, может быть возмещен лишь при установлении вины судьи вступившим в силу приговором.
В рамках арбитражного процесса в Постановлении Президиума ВАС РФ от 18 июня 2002 г. № 313/02 дело по иску о возмещении убытков, причиненных в процессе осуществления правосудия, было признано подведомственным арбитражному суду, однако направлено для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, поскольку в Определении Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. № 42-О указано, что эти дела подлежат пересмотру.
Таким образом, конституционное толкование п. 2 ст. 1070 ГК РФ есть, но механизма реализации данного толкования нет, по существу, Конституционным Судом РФ введена новая практика - «полунорм права», показывающая необходимость разработки и закрепления в законодательстве механизма принудительного исполнения Постановлений Конституционного Суда РФ и внесения соответствующих изменений в законодательство об исполнительном производстве.
Данная проблема не нова и уже отмечалась в юридической литературе в отношении действия: абз. 4 ст. 79 Закона о Конституционном Суде РФ, который предусматривает, что «в случае, если решением Конституционного Суда Российской Федерации нормативный акт признан не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью или частично либо из решения Конституционного Суда Российской Федерации вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании, государственный орган или должностное лицо, принявшие этот нормативный акт, рассматривают вопрос о принятии нового нормативного акта, который должен, в частности, содержать положения об отмене нормативного акта, признанного не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью, либо о внесении необходимых изменений и (или) дополнений в нормативный акт, признанный неконституционным в отдельной его части. До принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция Российской Федерации»; и п. 1 ст. 80 Закона о Конституционном Суде РФ, предусматривающем, что если решением Конституционного Суда РФ нормативный акт признан не соответствующим Конституции РФ полностью или частично либо из решения Конституционного Суда РФ вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании: «Правительство Российской Федерации не позднее трех месяцев после опубликования решения Конституционного Суда Российской Федерации вносит в Государственную Думу проект нового федерального конституционного закона, федерального закона или ряд взаимосвязанных проектов законов либо законопроект о внесении изменений и (или) дополнений в закон, признанный неконституционным в отдельной его части. Указанные законопроекты рассматриваются Государственной Думой во внеочередном порядке».
Следует согласиться с А.В. Мазуровым, который, комментируя вышеуказанные статьи, отмечает, что ст. 80 (п. 1) закона не позволяет депутатам Государственной Думы внести законопроект, приводящий неконституционные положения федерального закона в соответствие с Конституцией РФ: «Она обязывает дожидаться и принимать такие законопроекты только от Правительства и тем самым ограничивает самостоятельность органа законодательной власти и право законодательной инициативы депутатов Государственной Думы... Довольно подробно зарегламентировав действия различных органов государственной власти по приведению неконституционных актов в соответствие с Конституцией, статья 80 Закона пренебрежительно «забыла» о Государственной Думе и Совете Федерации и обеспечении конституционности их нормативных актов, а также о международных договорах РФ, которые могут быть предметом рассмотрения Конституционного Суда. Поэтому исполнение решений Конституционного Суда о неконституционности таких юридических документов должно осуществляться в соответствии с пунктом 12 части первой статьи 75, статьей 79 Закона и принятыми в соответствии с ними решениями (правовыми позициями) Конституционного Суда» .
В свете рассматриваемой проблематики данные пробелы в федеральном конституционном законодательстве, регулирующем механизм реализации решений Конституционного Суда РФ, связанных с действиями Государственной Думы и Совета Федерации, требуют скорейшего устранения.
Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что вред, причиненный вынесением органом судебной власти незаконного судебного акта, разрешающего дело по существу, будет возмещен при следующих условиях, так как признается и действующим законодательством, и существующей судебной практикой. На основании ч. 2 ст. 1070 ГК РФ и абз. 1 п. 1 резолютивной части Постановления Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П предмет доказывания по делу о возмещении вреда будут составлять следующие факты:
1) спор должен быть разрешен по существу независимо от вида судопроизводства;
2) вид судопроизводства не имеет значения;
3) вынесенный судебный акт должен нарушать интересы заявителя, причем законом не предусматривается необходимости вступления данного судебного акта в законную силу;
4) наличие причинной связи между незаконностью вынесенного судебного акта, разрешающего спор по существу, и приговором, установившим вину судьи и вступившим в законную силу;
5) виновность судьи в вынесении незаконного судебного акта, подтвержденная вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу;
6) факт причинения вреда (убытков и морального вреда);
7) размер вреда (через его расчет);
8) причинно-следственная связь между вынесенным незаконным судебным актом и причиненным вредом.
Возможность возмещения вреда, причиненного иными незаконными действиями (бездействием) органа судебной власти (не связанными с разрешением дела по существу) при отправлении правосудия, существующей судебной практикой не признается, в том числе, если было вынесено незаконное судебное решение, в дальнейшем отмененное по безусловным основаниям (нарушение норм процессуального права).

2.3. Проблемы регрессивной ответственности судей за вред, причиненный при осуществлении правосудия.
С точки зрения гражданского процессуального права, претворение «указаний» Конституционного Суда РФ, связанных с возможностью возмещения вреда от незаконных действий органа судебной власти при рассмотрении дела в гражданском судопроизводстве (когда спор не разрешается по существу), на практике выглядит весьма проблематичным по следующим основаниям.
В предмет доказывания по рассматриваемому Постановлению Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П (абз. 2 п. 1 резолютивной части) должны входить следующие факты.
1. Основания для возмещения вреда:
уголовно ненаказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в гражданском судопроизводстве, в том числе незаконное наложение судом ареста на имущество;
нарушение разумных сроков судебного разбирательства;
несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования;
неправомерная задержка исполнения и др.
Из приведенного перечня видно, что это наиболее часто встречающиеся на практике процессуальные правонарушения со стороны органов судебной власти при осуществлении ими правосудия.
2. Незаконные действия (бездействие) органа судебной власти не должны быть связаны с вынесением судебных актов, разрешающих дело по существу, - судебным решением, определением о прекращении производства по делу, определением об оставлении заявления без рассмотрения.
3. Незаконные действия (бездействие) должны быть совершены органом судебной власти виновно: заинтересованное лицо должно доказать наличие вины судьи в совершенных им незаконных действиях. Это условие несколько абсурдно, так как затрагивает субъективную составляющую деятельности представителя судебной власти (волевой момент) и не связано с привлечением самого судьи к административной или уголовной ответственности, где вина входит в состав правонарушения (преступления) и влияет, как правило, на размер соответствующей ответственности. Осуществление правосудия, как уже говорилось выше, происходит органом судебной власти обезличенно, проявление какой-либо заинтересованности судьи в исходе дела уже может служить основанием для привлечения его к соответствующей ответственности. Более того, указание в исковом заявлении на виновность судьи в дальнейшем - в случае отказа в удовлетворении иска - может стать поводом для привлечения самого заявителя к уголовной ответственности за клевету. Данное положение также не будет способствовать росту обращений заинтересованных лиц с подобными заявлениями.
Во-первых, обязательность установления вины в нарушение принципа независимости судей делает необходимым обсуждение (кем бы то ни было) мотивов и психологических реакций конкретного судьи при принятии им решений и совершения процессуальных действий. Это недопустимо и не соответствует принципу независимости судей.
Во-вторых, установление вины судьи в совершении незаконного процессуального действия (т.е. выяснение субъективного отношения судьи к этому деянию) невозможно без дачи объяснений самим судьей. Но тогда кому, когда и при каких обстоятельствах он должен давать эти объяснения, поскольку законом установлен конституционный принцип равного статуса судей, независимо от вида производства, в котором он отправляет правосудие, и принадлежности к судебной системе (арбитражные суды, суды общей юрисдикции, Конституционный Суд РФ). Признание вины в совершении незаконного деяния, пусть и процессуального характера, конкретного человека, обладающего статусом судьи, без его объяснений (право быть выслушанным - одно из составляющих прав на справедливое судебное разбирательство) будет ущемлять уже права самого судьи, совершившего это деяние.
В-третьих, вина в гражданском праве не имеет большого значения при определении составов правонарушений и ответственности, в отличие от уголовного права.
Все это позволяет сделать вывод о том, что при отсутствии признаков уголовного преступления в действиях судьи, установленных приговором суда, нарушения норм процессуального права должно учитываться исходя из объективного состава, без учета субъективного к нему отношения судьи.
Таким образом, основаниями для привлечения государства к ответственности по возмещению вреда, причиненного незаконным деянием органа судебной власти и нарушающим право на справедливое судебное разбирательство, должны быть только критерии объективного, но не субъективного характера. Иначе это либо будет нарушать принципы судебного разбирательства, либо сведет к абсолютной невозможности привлечения государства к гражданско-правовой ответственности за незаконные деяния процессуального характера его представителей в лице органов судебной власти.
4. Вина судьи в совершении незаконных действий (бездействия) должна быть установлена не приговором суда по уголовному делу, а «иным соответствующим судебным решением». Выполнение этого условия является также невозможным. Данная формулировка абсолютно не связана системно ни с наукой гражданского процессуального права, ни с действующим гражданским процессуальным законодательством и существующей судебной практикой, ни с положениями самого Постановления Конституционного Суда РФ.
Во-первых, формулировка неточна, так как в рамках и гражданского, и арбитражного процесса судебный акт (постановление) в виде судебного решения в силу ч. 1 ст. 13 ГПК РФ, ч. 1 ст. 15 АПК РФ принимается только при разрешении дела по существу. Но это по смыслу самого же рассматриваемого Постановления Конституционного Суда РФ невозможно (см. выше).
Во-вторых, установление вины судьи в вынесении им незаконного акта либо в совершении иного процессуального действия (бездействии) не входит в полномочия ни одного из судов вышестоящих инстанций - апелляционной, кассационной, надзорной инстанции. Правда, в рамках гражданского процесса предусмотрена возможность вынесения судом частного определения в случае выявления нарушений законности (ст. 226 ГПК РФ), однако традиционно признается, что это средство реагирования на незаконные действия других участников процесса и иных лиц, но не действий органов судебной власти. Последнее невозможно, так как все действия должны осуществляться только в форме, предусмотренной действующим процессуальным законодательством, а ГПК РФ формы реагирования судебных органов на незаконные действия судебных органов, кроме как в стадиях пересмотра вынесенных судебных актов в порядке апелляции, кассации и надзора, по вновь открывшимся обстоятельствам не содержит.
Ситуация может дойти до абсурда, когда в силу равенства своего статуса судьи будут направлять в адрес других судей частные определения, «обмениваться» этими определениями, каким-то образом «реагировать» на частное определение другого судьи (суда), нести определенную ответственность и т.п. В этом ряду указания кассационной инстанции, обязательные для нижестоящего суда (ст. 369 ГПК РФ, п. 15 ч. 2 ст. 289 АПК РФ) по своей возможности нарушения принципа независимости покажутся «детской шалостью».
Поэтому, без четкого закрепления в процессуальном законе это невозможно, соответственно, невозможно использовать на практике в качестве основания для возмещения вреда частное определение суда, указывающего на процессуальные нарушения другим судом (судьей).
5. Общие условия гражданско-правовой ответственности:
факты причинения вреда;
причинно-следственная связь с незаконными действиями (бездействием) суда (судьи);
размер убытков, морального вреда.

Заключение
Обобщая вышесказанное, можно констатировать следующее:
1. Законодательство, определяющее статус судей, обязывает их нести дисциплинарную, административную и уголовную ответственность. Возможность привлечения судей к гражданско-правовой ответственности не нашла своего законодательного закрепления, в связи с чем вопросы подобной ответственности судей за вред, причиненный незаконными действиями (или бездействием) при осуществлении правосудия, требуют дальнейшего исследования и законодательной регламентации.
2. Законоположения об ответственности судей не являются совершенными. Законодатель не определил своего отношения к понятиям «поступок, позорящий честь и достоинство судьи», «профессиональная ошибка», «судебная ошибка». Отсутствует ясность в вопросе о том, какие профессиональные ошибки влекут ответственность и кто должен быть ответчиком - государство или судья (судьи). Основания привлечения судей к ответственности должны быть достаточно определенно закреплены в федеральных законах.
3. Существующий в настоящее время механизм привлечения судей к ответственности порождает ряд проблем и не создает благоприятных условий для «самоочищения» судейского корпуса. Привлечь судей к ответственности сложнее, чем депутатов представительных органов государственной власти.
Следовательно, институту ответственности государства за вред, причиненный действиями (бездействием) и решениями судебных органов и их должностных лиц, только предстоит занять реальное место в правовой системе.

Список нормативных источников и литературы
1. Законодательство и официальные документы
1.1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изменениями на 11 мая 1994 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.2. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) (с поправками от 30 декабря 2008 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.3. Гражданский кодекс Российской Федерации (ГК РФ) (части первая, вторая, третья и четвертая) (с изменениями и дополнениями на 17 июля 2009 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.4. Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ (ГПК РФ) (с изменениями и дополнениями 9 ноября 2009 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.5. Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" (с изменениями и дополнениями на 9 ноября 2009 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
2. Общая и специальная литература
2.1 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая. Общие положения. - М.: Кодекс, 2008.
2.2 Вишняков О.В. Судебная власть о возмещении вреда в сфере правосудия // Российский судья. 2008. № 1. С. 20-23.
2.3 Вишняков О.В. Особенности гражданско-правовой ответственности за вред причиненный при осуществлении правосудия // Российский судья. 2008. № 3. С. 10-13.
2.4 Гражданское право: учебник. Т. IV. Изд. 3-е / под ред. Е.А. Суханова. - М.: Инфра-М, 2007.
2.5 Калинина И. Ответственность государства за причиненный вред // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 4. С. 162-170.
2.6 Колиева А.Э. Проблемы возмещения государством вреда, причиненного при отправлении правосудия // Вестник Северо-Осетинского государственного университета имени Коста Левановича Хетагурова. 2009. № 1. С. 93-98.
2.7 Колиева А.Э. Гражданско-правовая ответственность государства за вред, причиненный судебными органами // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2007. № 3. С. 93-95.
2.8 Мазуров А.В. Комментарий к Федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации". - М.: Норма, 2008.
2.9 Муравский В.Ф. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный в результате уголовного или административного преследования: исторический анализ российского законодательства // История государства и права. 2006. № 8. С. 15-17.
2.10 Репьев Г.А. Гражданско-правовое регулирование ответственности за вред, причиненный судебными органами (судьями) в сфере уголовного судопроизводства // Российский судья. 2007. № 3. С. 36-38.
2.11 Репьев Г.А. Условия установления вины государственных органов за причиненный вред // Бюллетень нотариальной практики. 2007. № 1. С. 35-38.
2.12 Симонян С.Л. Развитие законодательства об ответственности государства за вред, причиненный гражданину // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2007. № 1. С. 21-30.
3. Судебная и иная практика
3.1 Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П // СПС Гарант-Максимум 2010
3.2 Определение Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. № 42-О // СПС Гарант-Максимум 2010
3.3 Постановлением Европейского Суда по правам человека от 26 января 2006 г. № 77617/01 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.4 Постановлении Европейского Суда по правам человека от 2 декабря 2004 г. № 42138/02 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.5 Постановление Европейского Суда по правам человека от 02.12.2004 N 42138/02. // СПС Гарант-Максимум 2010
3.6 Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 декабря 2005 г. N 30865/96 // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2006. N 7. // СПС Гарант-Максимум 2010
3.7 Определении Верховного Суда РФ от 26 января 2006 г. № КАС05-644 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.8 Определении Верховного Суда РФ от 10 июля 2003 г. № 49-Г03-61 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.9 Определении Верховного Суда РФ от 24 июня 2003 г. № 50-Г03-5 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.10 Определении Верховного Суда РФ от 16 июня 2003 г. № 49-Г03-43 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.11 Определении Верховного Суда РФ от 20 марта 2003 г. № 49-Г03-22 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.12 Определении Верховного Суда РФ от 18 февраля 2003 г. № 49-Г03-8 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.13 Постановлении Президиума ВАС РФ от 18 июня 2002 г. № 313/02 // СПС Гарант-Максимум 2010

Общеизвестно, что от законного, обоснованного, мотивированного решения суда зависит как минимум отношение к правосудию в государстве и развитие гражданского общества в целом, а как максимум - судьба и жизнь гражданина. К сожалению, на практике нередки случаи проявления различного рода судебных ошибок. В связи с этим имеет смысл затронуть проблему такой разновидности ответственности суда, как гражданско-правовая, и получить ответы на ряд вопросов, и в частности - имеет ли гражданин право на судебную защиту от незаконных действий суда, в том числе путем возмещения причиненного вреда, и каковы механизмы реализации данного института.

В русском дореволюционном правоведении вопрос о гражданско-правовой ответственности "чинов судебного ведомства" обсуждался неоднократно. Многие юристы выступали за установление надежных гарантий защиты интересов пострадавших посредством введения исков к судьям, поскольку принцип государственного возмещения ущерба, нанесенного жертвам необоснованного уголовного преследования, не получил в России специального законодательного признания. Ответственность должностных лиц, в том числе судей, по искам граждан, потерпевших от их служебных действий, была введена еще Петром I, который позволил последним "в партикулярных обидах бить челом" на должностных лиц и "искать с них судом, где надлежит" <*>. Таким образом, судьи, умышленно или неосмотрительно постановившие приговор о наказании невиновного, были обязаны возвратить его из ссылки за свой счет, заплатить ему за уголовное наказание от 100 до 600 рублей, а за исправительное от 10 до 60 рублей, возместить ему убытки, обеспечить в необходимом случае содержание ему и семейству <**>. Однако после смерти Петра этот порядок был отменен.

<*> См.: Бойцова Л.В. Ответственность государства за ущерб, причиненный гражданам в сфере правосудия: Генезис, сущность, тенденции развития: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 1995.
<**> Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 3. 1896. С. 565.

В современной России чрезвычайно сложно привлечь судью к ответственности (причем не только гражданской, но и дисциплинарной и уголовной), хотя в общественном сознании ошибки и профессиональная некомпетентность судейского корпуса стали привычной нормой жизни. Нынешнее законодательство, а именно Закон РФ от 26.06.1992 N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации" <*>, Федеральный конституционный закон от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" <**> и другие нормативные акты не предусматривают специальные нормы касательно данного института. Законодатель не определил своего отношения к понятиям "профессиональная ошибка", "судебная ошибка". Отсутствует ясность в вопросе о том, какие профессиональные ошибки влекут ответственность и кто должен быть ответчиком - государство или судьи. В этой связи уместно вспомнить положение п. 5.2 Европейской хартии о статусе судей, принятой Советом Европы, который предусматривает, что, когда ущерб явился результатом грубого нарушения судьей норм, регламентирующих его деятельность, государство может потребовать от него возмещение убытков в судебном порядке <***>. Требование наличия грубой ошибки, судебный характер возмещения ущерба представляет собой значительные гарантии избежания обхода процедуры. Дополнительную гарантию составляет предварительное согласие на принятие дела к производству компетентным судебным органом.

<*> См.: Российская газета. N 170. 29.07.1992.
<**> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 1. Ст. 1.
<***> Бойцова Л.В. Журнал российского права. N 9 (сентябрь). 2001.

Гражданский кодекс РФ (далее - ГК) в ст. 1070 <*> устанавливает ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Причем ГК особо подчеркивает необходимость возмещения такого вреда в полном объеме (п. 1 ст. 1070 ГК), включая и необходимость возмещения морального вреда (ст. 1100 ГК).

<*> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 5. Ст. 410.

По общему правилу, гражданско-правовая ответственность наступает при наличии следующих условий: наличие вреда, вины, противоправности, причинно-следственной связи. Но при этом можно выделить ряд особенностей гражданско-правовой ответственности суда:

• гражданско-правовая ответственность возникает вне зависимости от вины;
• "причинитель вреда" и субъект ответственности не совпадают, так как согласно ст. 1071 ГК от имени казны выступают финансовые органы (а именно Министерство финансов РФ), которые и являются ответчиком по искам о возмещении вреда, причиненного судом, причем, поскольку Министерство финансов в судах представляет казну России, в решениях судам следует указывать, что сумма возмещения взыскивается за счет казны, а не за счет имущества и денежных средств, переданных Министерству финансов РФ как федеральному органу исполнительной власти в оперативное управление;
• в соответствии с п. 2 ст. 1070 ГК вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу, причем под "осуществлением правосудия", по мнению Конституционного Суда РФ, следует понимать не все судопроизводство, а лишь ту его часть, которая заключается в принятии актов судебной власти по разрешению дела по существу.

На практике при применении положений ст. 1070 ГК возникает ряд вопросов, проблем, препятствий. Так, суды автоматически отклоняют иски граждан о возмещении государством ущерба, причиненного в результате незаконного наложения судом ареста на их счета в банке, незаконного взыскания государственной пошлины, продолжительных отсрочек рассмотрения их гражданских дел в суде и т.д. При этом суды ссылаются на то, что ч. 2 ст. 1070 ГК обусловливает ответственность судьи, а Уголовный кодекс РФ предусматривает в качестве оснований такой ответственности только очень серьезные заведомо умышленные нарушения. Часть 2 ст. 1070 ГК фактически лишает пострадавших возможности получить компенсацию и путем предъявления исков к судьям в общегражданском порядке. Тем самым не только серьезно ограничивается конституционный принцип ответственности государства (ст. 53 Конституции РФ), но и нарушается конституционный принцип доступа к средствам правовой защиты (ст. 46 Конституции РФ). Ни в одном современном демократическом государстве нет такого жесткого условия для привлечения государства к ответственности, как вынесение обвинительного приговора в отношении судьи. Часть 2 ст. 1070 ГК исключает возможность прямого действия ст. 53 Конституции РФ, общих положений ГК и ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод <*> при рассмотрении соответствующих исков о возмещении вреда, причиненного в процессе гражданского судопроизводства.

<*> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 20. Ст. 2143.

Или другой вопрос: подлежит ли перечень, закрепленный в п. 1 ст. 1070 ГК, расширительному толкованию? Например , возможно ли возместить моральный вред, причиненный незаконным задержанием? Исходя из смысла данной статьи, перечень случаев, при наступлении которых возникает ответственность суда, исчерпывающий. Это послужило основанием для обращения в Конституционный Суд РФ <*>, который пришел к выводу, что в целях реализации конституционных норм граждан необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование. Положение лица, задержанного в качестве подозреваемого, тождественно положению лица, в отношении которого содержание под стражей избрано в качестве меры пресечения, а значит, вред подлежит возмещению в полном объеме.

Или, например, только ли при установлении вины судьи приговором суда следует возмещать вред? Отвечая на данный вопрос, Конституционный Суд РФ указал <*>, что в случаях противоправного поведения судьи, выразившегося в принятии им незаконного судебного акта по вопросам, не определяющим материально-правовое положение сторон, либо не выраженного в судебном акте, его вина может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением, а значит, вред должен быть возмещен.

В то же время Конституционный Суд РФ в одном из своих решений, признав ст. 1070 ГК конституционной, определил границы действия ее положений <*>: данная норма применима и в случае привлечения судьи к уголовной ответственности по ст. 305 ("Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта") или по ст. 293 ("Халатность") Уголовного кодекса РФ <**>, что, в свою очередь, должно служить дополнительной гарантией защиты прав и законных интересов человека и гражданина.

<*> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П.
<**> См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 25. Ст. 2954.

Все это лишь некоторые проблемы, возникающие при изучении данного института, однако существует еще много вопросов, в частности разработка и внедрение механизма страхования судей на предмет совершения судебных ошибок или же возможность привлечения к гражданско-правовой ответственности судей высших судов или теория регрессной ответственности судей перед государством и обществом в целом. Для полной ясности картины реализации и возможного дальнейшего развития института гражданско-правовой ответственности судейского корпуса необходимо обратиться к зарубежному опыту. Так, во Франции в соответствии с Кодексом судоустройства государство возмещает ущерб, причиненный в результате неправильной деятельности по осуществлению правосудия, однако эта ответственность наступает, когда судья или коллегиальный орган, деятельность которых обжаловал потерпевший, совершили грубую ошибку или отказали в правосудии. Ответственность судей за личную профессиональную ошибку регулируется законодательством о статусе магистратуры и особыми законами в отношении судей специальных судов. Согласно ст. 1 Органического закона 79-43 от 18 января 1979 года, внесшего изменения в статус судей, судья персонально ответственен за свои действия, но государство гарантирует возмещение ущерба, причиненного ошибками судей, сохраняя за собой право предъявления регрессного иска.

В Нидерландах возможно привлечение к гражданской ответственности только за отказ в доступе к правосудию. С тем чтобы избежать слишком детального воздействия на прецедентное право, судьи при разрешении исков сознательно руководствуются неконкретными критериями: оспариваемое решение по своему содержанию и способу вынесения должно быть столь явно неправомерным, что может рассматриваться как произвол, небрежность или правонарушение, заключающееся в использовании своих законных прав незаконным путем.

В Италии действует Закон 1988 г. "Об ответственности магистратов", однако ответственность ограничена жесткими условиями.

В Новой Зеландии запрещено предъявление иска к судье, за исключением случаев, когда он превысил юрисдикцию или действовал в отсутствие юрисдикции. Несмотря на наличие средств правовой защиты, они никогда не использовались в новозеландских судах в целях возмещения ущерба за незаконный арест.

Условием поддержания в обществе баланса частных и публичных интересов выступает прежде всего строгое и неуклонное соблюдение конституционных норм. Пока режим ответственности государства за акты представителей власти, в том числе и судебной, устанавливается лишь нормами Гражданского кодекса РФ (далее - ГК) и ограничен жесткими условиями, интересы граждан не будут защищаться в достаточной мере эффективно. В связи с вышеизложенным необходимо согласиться с предложением Л.В. Бойцовой <*> о скорейшем законодательном закреплении данного института, например, в форме Федерального закона "Об ответственности за ущерб, причиненный гражданам неправомерными действиями (решениями) государственных органов и должностных лиц при исполнении служебных обязанностей в сфере правовой ответственности государства и судей" и определить тем самым пределы и условия гражданско-правовой ответственности государства и представителей судебной власти. Ну а пока для максимальной защиты сторон от неправомерных действий (бездействия) суда необходимо дополнить перечень наступления ответственности п. 1 ст. 1070 ГК словами "и иного, сходного по фактическому содержанию, действия", а также последнее предложение п. 2 ст. 1070 ГК дополнить словами "и иным судебным решением".

<*> Бойцова Л.В. Там же.